 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
характеризуется жесткой стратификацией, большое внимание уделяется этикету,
учитывающему ранг и статус, а театральные постановки в основном пародируют эти
ритуалы. Пародия на статус передается танцами, где актеры стоят на головах с
прикрепленными на лобковых местах масками, а ногами имитируют соответствующие
ритуальные движения рук.
«Эта свободная театральная карикатура... нацелена на болезненные точки всей
системы и в смехе дает выход отрицательным эмоциям».
Авторы доклада в Нью-Йоркской академии наук предположили, что театральные
постановки высвобождают скрытые чувства враждебности, глубоко коренящиеся в этом
жестко стратифицированном обществе, что и позволяет последнему нормально
функционировать. Впрочем, они не предоставили достаточных эмпирических подтвер-
ждений этой гипотезы.
На этих и других подобных примерах мы видим, что, хотя выражение
враждебности имеет место, структура отношений как таковых остается неизменной. Если
конфликт меняет условия отношений, то просто выражение чувств враждебности — нет.
Так что выражение враждебности в отличие от конфликта может даже приветствоваться
властью.
Введенное нами различение между замещением средств и замещением объекта
имеет огромное значение для социологов, поскольку в случае замещения средств
(остроумие, театр и т. п.) конфликт не возникает. Однако в агрессии против замещающих
объектов (колдовство, любая другая форма поиска «козлов отпущения»), несмотря на то,
что исходные взаимоотношения не затрагиваются (агрессия направлена в другую
сторону), возникает новая конфликтная ситуация — в отношениях с замещающим
объектом. Этот второй тип отношений содержит условия для возникновения
«нереалистического» конфликта, который мы обсудим в следующем разделе.
Конечно, институты, канализирующие выражение враждебных чувств,
встречаются не только в дописьменных обществах. Под воздействием гипотезы Фрейда об
«изначальной враждебности людей друг к другу» многие исследователи указывали на
массовую культуру как основной механизм «безопасного» высвобождения агрессивных
побуждений, табуированных в иных социальных контекстах». Огромная популярность
боксерских матчей и телевизионных поединков рестлеров отчасти объясняется вообра-
жаемым соучастием зрителей, отождествляющих себя с любимым героем, когда он «бьет
морду этому парню». Современная массовая культура служит средством освобождения от
фрустраций, открывая возможности замещающего выражения строго табуированных
импульсов враждебности. Как отмечает Герта Херцог в исследовании «Психологическое
удовлетворение при прослушивании дневных радиопрограмм», «некоторые слушатели
наслаждаются сериалами, воспринимая их исключительно как средства эмоциональной
разрядки. Им нравится, что сериалы дают возможность «поплакать»... Возможность
выразить агрессивность также является источником удовлетворения».
Некоторые из этих примеров позволяют выдвинуть гипотезу о том, что
необходимость в институтах, выполняющих функцию «защитных клапанов», возрастает с
усилением жесткости социальной структуры, т. е. по мере ужесточения запрета,
налагаемого социальной системой на выражение антагонистических эмоций. При этом
должен учитываться ряд промежуточных переменных, таких, как общие ценностные
ориентации, уровень безопасности и т. д. Эту тему мы еще обсудим.
В данном контексте уместно обратиться к хорошо известному механизму поиска «козла
отпущения», действующему в групповых конфликтах. Мы не будем анализировать
множество вышедших в последние годы книг по этому и другим аспектам феномена
предубеждения. На некоторых аспектах упомянутого механизма мы остановимся в
следующем разделе, а также в заключительной части книги. Пока же достаточно сказать,
что большинство авторов концентрируются исключительно на изучении личности
индивида — носителя предрассудка (возможно, потому, что современные
