 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
техническое колдовство и старое как мир мошенничество» (Нью-Йорк Таймс, 7/4/94).
Используя старое как мир желание получить незаслуженное благосостояние, силу публичной
лжи и дискредитирующие истории о сво¸м объекте на титульном листе Нью-Йорк Таймс,
Джон Марков был настоящим взбесившимся репорт¸ром. Марков заработал более $ 1 млн.,
единолично создав то, что я называю «Мифом о Кевине Митнике.» Он стал очень богатым,
используя ту же самую технологию, которую я использовал, чтобы компрометировать
компьютерные системы и сети по всему миру: обман. Однако в данном случае жертвой
обмана был не администратор системы или компьютерный пользователь, это был каждый,
кто доверял новостям, опубликованным на страницах Нью-Йорк Таймс.
Самый разыскиваемый в киберпространстве
Безусловно, статья Маркова в Таймс была специально написана, чтобы получить
контракт на книгу об истории моей жизни. Я никогда не встречался с Марковым, вс¸ же он
буквально стал миллионером, благодаря его клеветническому и дискредитирующему
«репортажу» обо мне в Таймс и его книге «Киберпанк» (1991) 1. В статью он включил
несколько десятков утверждений обо мне, которые приводились как факты без указания
источников, и даже минимальная проверка (проведения которой, как я думал, требуют у
своих репорт¸ров все первоклассные газеты) показала бы их несоответствие. В этой ложной
и дискредитирующей статье Марков заклеймил меня «самым разыскиваемым в
киберпространстве» без указания причин и подтверждающих свидетельств, как автор
какой-нибудь бульварной газеты. В своей клеветнической статье Марков ложно заявлял, что
я перехитрил ФБР; что я взломал компьютеры в NORAD (которые даже не соединены ни с
одной из внешних сетей); и что я был компьютерным «вандалом», не смотря на тот факт, что
я не повредил ни одного компьютера преднамеренно. Эти и другие утверждения были
полностью ложны и предназначены, чтобы вызвать страх по поводу моих способностей. В
другом нарушении журналистской этики, в этой и всех последующих статьях обо мне
Марков не смог скрыть личную враждебность за мой отказ участвовать в создании
«Киберпанка». Кроме того, я стоил ему приличного потенциального дохода, отказавшись
возобновить участие в фильме по мотивам книги. Также статья Маркова ясно
предназначалась, чтобы уколоть американские правоохранительные агентства.
«… Кажется, силы правопорядка не способны поймать его …», писал Марков. Статья
специально представляла меня как Общественного Врага Номер Один в киберпространстве,
чтобы повлиять на Министерство Юстиции и поднять приоритет моего дела. Несколькими
месяцами позже, нарушая закон и журналистскую этику, Марков и его кореш Тсутому
Шимомура (Tsutomu Shimomura) участвовали в мо¸м аресте как правительственные агенты.
Оба были поблизости, когда для нелегального обыска моей квартиры и ареста использовали
три неподписанных ордера. И во время расследования моей деятельности эти двое также
нарушили закон, прервав мой телефонный звонок. Сделав меня злодеем, в своей
последующей статье Марков представил Шимомуру как героя номер один в
киберпространстве. Снова нарушая журналистскую этику и не раскрывая существовавшие
ранее отношения: этот герой в течение нескольких лет был личным другом Маркова. Мо¸
первое столкновение с Марковым произошло в конце 80-х, когда он и его жена Кати Хафнер
(Katie Hafner) связались со мной во время создания книги «Киберпанк», которая должна
была стать историей о тр¸х хакерах: немецком юноше Пенго (Pengo), Роберте Моррисе и обо
мне.
В ч¸м была моя выгода от участия? Ни в ч¸м. Я не видел причины рассказывать им
свою историю, если они собирались на ней заработать, так что я отказался помочь. Марков
выдвинул мне ультиматум: или интервью, или информация из любого источника будет
воспринята как правда. Он был по-настоящему расстроен и разозл¸н оттого, что я не буду
сотрудничать, и дал понять, что у него есть средства, чтобы заставить меня пожалеть об
1
в русском переводе – «Хакеры» – прим.редактора
