 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
состояний осуществляется легко, что, очевидно, яв ляется результатом частой
тренировки этого процес са» (Громова, 1980. С. !32); что касается непроиз
вольной эмоциональной памяти, то «... ее извлечение происходит постоянно у
всех людей, оказывая боль шое влияние на наше поведение, настроение,
ПОСТУП КИ, -взаимоотношения, о чем свидетельствуют много численные
примеры из нашей обыденной жизни» (там же. С. 134). Данное
обстоятельство — непроизвольный харак тер фиксации я воспроизведения
эмоций—свидетель ствует о том, что эмоциональная память несводима к
проявлениям 'собственно мнестических процессов и закономерностей и имеет
более сложную детермина цию. Очевидно, что если человек после плотного обе
да не способен «'вспомнить» приятный вкус хлеба, хотя без затруднений делает
это в голодном состоя нии, если, будучи обиженным, он легко представляет все
'недостатки и отрицательные черты обидчика и с трудом — его положительные
качества, то такая из бирательная направленность воспроизводящихся эмо ций
определяется состоянием потребностей, а не осо бенностями памяти.
Затруднения, аналогичные отмеченным, возникают и при попытке рассмотреть
мотивационную фиксацию по данным исследований в области научения ('см.
Berlyne, 1964; Mowrer, 1950, 1960b). При обсуждении процессов мотивационного
обусловливания мы стал кивались с тем, что скорость и другие особенности
возникновения новых мотивационных отношений за висят от познавательного
отражения связи между условным и безусловным раздражителем (Miller,
Matzel, 1987). В тех случаях, .когда связь очевидна, когда индивиду для ее
выявления не требуется выра ботки нового умения, навыка, перцептивного дей
ствия, обусловливание, т. е. мотивационное переклю чение и фиксация, способно
произойти очень быстро или сразу. Однако в более сложных случаях, в кото рых
новые мотивационные отношения являются сум марным результатом
познавательного выявления связи и переключения по этой связи мотивации, раз-
личить оба момента научения бывает трудно. Из-за отмеченных особенностей
фиксация в опыте следов эмоций, о которой К. Д. Ушинский писал Р
] 24
„ дщлом веке как о «самой темной главе в психоло-
пг
(1950. Т. 9. С. 407),
многими своими особенностями остается таковой и сегодня. Это нужно под-
черкнуть для предупреждения о том, что некоторые нижеприводимые выводы и
замечания будут более проблемными, чем констатирующими. Интенсивность и
глубина эмоций. Положение о том, что способность эмоций оставлять следы в
опыте зависит от их интенсивности, является, казалось бы, убедительным и
ясным. Оно находит подтверждение в повседневной жизни: наиболее ярко и
прочно нам помнятся когда-то сильно нас поразившие радости,. огорчения,
тревоги и т. д. Зависимость обнаружена и в исследованиях поведения животных
и человека (напр., Annau, Kamin, 1961; Kanungo, Dutta, 1966). Она зафиксирована
в заключительной части «закона эффекта» Э. Л. Торндайка: «Чем больше
удовлетворение или дискомфорт, тем больше усиливаются или ослабляются
связи» (Thorndike, 1966. Р. 184). Согласно П. П. Блонскому, «можно считать
вполне обоснованным следующий вывод: дольше всего помнится сильно
эмоционально возбудившее событие» (1979. С. 149). Однако существуют
