 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
эмоцией, при столкновении с непреодолимым препятствием продолжалась бы до
полной потери сил. Живому существу необходим ме ханизм, который «выключал»
бы фактор, побуждаю щий деятельность, как только она оказывается бес
смысленной или даже просто нерентабельной, т. е. который выполнял бы по
отношению к ведущему побуждению стоп-функцию. Такой механизм сущест
вует, так как часто можно на-блюдать, что активность индивида,
воспринимающего предмет своей потреб ности в недостижимых условиях, с
самого начала исчерпывается одним созерцанием. Недостижимость предмета
ведущей эмоции как бы 0'бессмысливает его, хотя, убра.в фактор,
препятствующий его дости-'жению, нетрудно убедиться, что это обессмыслива-
ние является ситуативным и условным. По всем признакам именно эмоции
успеха-неуспе ха служат в качестве того универсального механиз ма, который
подключается к процессу регуляции деятельности и на основе накапливаемого
опыта опо вещает индивида о достижимости целей и оправдан ности активности.
Такое представление более или менее прямо согласуется как с эмпирическими
иссле дованиями, например уровня притязаний (Lewin а. о., 1946). выученной
беспомощности (Хекхаузен, 1986. Гл. 11), так и с теоретическими взглядами.
Согласно У. Макдауголлу, функциональное назначение эмоций успеха
заключается в том, что они «усиливают и под держивают» исходное побуждение к
цели, эмоций не успеха — что они это побуждение «задерживают и отклоняют»
(1984. С. 106). Данное обобщенное представление допускает кон кретизацию.
Дело в том, что переживания успеха-не успеха, четко выделяющиеся среди других
производ- |ных эмоций, в свою очередь распадаются на несколь ко специфических
подгрупп, отличающихся своим
101
