 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
право действовать тот молчит. А ,не знающий, декларирует свободы. С
подачи из центра «органы» смело орудуют и здесь.
Опять возник вопрос соотношения декларируемых свобод и силы
насилия.
Кто жил в сталинское время, тот помнит взл¸т оптимизма,
жизнерадостности. Искренне верили в самую-самую Конституцию,
самую-самую страну. Был подъ¸м душевных сил. Сейчас преподносят
так, что сталинские зверства омрачали вс¸ вокруг. О них не знал никто.
Искренне верили, что с дороги сметаются враги народа, а раз это враги
«самого-самого» государства, то и враги всего человечества.
« Было, что и дети искренне отрекались от родителей-предателей»,
- рассказывала женщина, отсидевшая 15 лет по тюрьмам, -« Мы же
считали это случайностью, ошибкой и также верили в самое-самое».
Самокритично. А главное, точная оценка психологии видимых
свобод. Не мешала бы и нашим «демократизированным» того же.
- Похоже на то, что и в политическом сознании работает стереотип,
- отложил в сторону журнал «Огон¸к» депутат В.И.Борзов.
Я заглянул в статью: «Этого никогда не должно повториться» -
гремело в конце описания сталинских врем¸н. Мудрая мысль, хотя ещ¸
в древности говорили, что нельзя дважды вступить в одну и ту же реку.
Автор сделал бы огромный рывок из стереотипа, если бы спросил: «Во
что преобразовались эти методы теперь?»
Итак. Что имеем в действительности? Гласность. Исходящую от
кого? Какую глубину знания, масштабности «дел» имеют сидящие в
Государственной Думе?
Что дает весь этот шум, если его просеять через сито сущности? И
мало смышленому человеку понятно, что достаточно крупицы террора,
как понятие демократизации рухнет. Вывод прост, кто горланит о
демократизации тот либо дурак, либо подлец. На месте тех, кто имеет
сталинские замашки, я бы спал спокойно: «Пошумят, да и пресытятся».
На месте СС вообще благодать: чем больше веры в демократию, тем
меньше шансов на разоблачение.
- Василий, держите бдительность. Изменились не только методы
террора, но и стиль соотношения служб и общественности, - сказал при
очередной встрече Сергей и передал мне кучу бумаг и «учебных
пособий» для служебного пользования.
