 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
действия было бесполезно. Спецорганы дали им гарантии и инструкции
на поведение.
Расч¸т с позиций социальной психологии прост, но до
гениальности нов. Мы с женой сразу почувствовали, что жалобы на
отравления летучими ядами и бактериологические поражения создают о
нас мнение как о психически больных. Мы поняли в какую ловушку и
беззащитность попали.
Наступило время смятения, когда надеяться стало не на кого.
Семью истязали безнаказанно.
Лишь это послужило причиной того, что я решился на широкую
демонстрацию физикам, биологам, биохимикам, медикам небывалых
возможностей многополярной энергетики. Ещ¸ жила иллюзорная вера в
заботу о нуждах народа высших сло¸в руководства. Мне ещ¸ предстояло
узнать, что истязание реб¸нка – это хладнокровный зверский расч¸т.
Меня можно «убрать» в любую минуту, но невозможно подчинить. В
этой шайке неплохие психологи и они искали уязвимое место. Реб¸нок.
Жена. Девочке 1 год 8 месяцев в день первой госпитализации. Опухший
от каждодневных истязаний детский организм пресытился. Личико
стало неузнаваемым.
- Папа я устала, - говорила она, начав есть, и жаловалась на
животик.
- Я устала, - говорила она, пройдя 15-20 метров по дороге в детсад и
садилась на корточки.
Я знал, что ей надо двигаться. Ингаляционные отравления
пройдут через 6-8 часов. А впереди была очередная ночь.
Жена пожелтела и осунулась, но относилась к зверствам как к
стихийному бедствию. Ни жалоб, ни упр¸ков, хотя уже поговаривала о
завещании. Ей было двадцать восемь лет. Растаяли крепость и здоровье.
- Лучше бы убили, - часто говорила она безжизненным голосом,
просыпаясь утром покалеченная.
История с подложным диагнозом в больнице Скорой Медицинской
Помощи кое о ч¸м говорила. Был во время первой госпитализации ещ¸
один настораживающий момент. В мо¸м присутствии врач-психиатр,
кандидад медицинских наук Людмила Владимировна Серебрякова, в
негодовании сказала своему бывшему сокурснику по институту, теперь
главному токсикологу Алма-Аты, Владимиру Ивановичу Немолчеву:
