 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
является. "Знаемый" мотив – это мотив, реально побуждающий и
смыслообразующий воображаемое поведение субъекта, не будь которого не
имело бы смысла вообще говорить в данном случае о мотиве.
49. Но, подчеркнем, не растворяет его в этой общности, а парадоксальным образом
индивидуализирует его (ср.: 145, с.161, 162).
50. То, что мы именуем здесь энергией, или энергетическим потенциалом,
феноменологически проявляется в воодушевленности, бодрости, приподнятости,
ощущении прилива сил и связанной с ними радостной осмысленности
существования.
51. Речь здесь идет именно о непосредственно переживаемом состоянии живой
приобщенности к ценности. Это состояние может, конечно, прерываться, и тогда
возникшее сомнение возрождает жизненные колебания, трагичность выборов и
т.д.
52. Это, разумеется, не та "простота", которая характеризует первые два типа
типологии, а простота внутренней ясности, о которой в старину говорили:
"Простота да чистота – половина спасенья" (60, с. 513).
53. Один из героев Л. Н. Толстого осознает этот психологический момент так: "...Нет
во мне больше прежнего раздирания и я не боюсь уже ничего. Тут уж совсем свет
осветил меня, и я стал тем, что есть" ("Записки сумасшедшего").
54. Категория целостности тождественна феноменологической категории смысла (55,
55. Через три месяца после смерти мужа Душечка, Ольга Семеновна, выходит замуж
за Пустовалова, управляющего лесным складом, и скоро ей начинает казаться,
"что она торгует лесом давным-давно, что в жизни самое важное и нужное это
лес..." А летний театр, с которым была связана вся ее жизнь с первым мужем,
теперь оставляет ее вовсе равнодушной: "Мы люди труда, нам не до пустяков. В
театрах этих что хорошего?"
56. "Достаточно напомнить такие высказывания, как "...мудрец должен быть прежде
всего мудрым для себя самого ..." и т.п., с одной стороны, и с другой, идею
самопознания ("познай самого себя")" (145, с.157).
57. Пример принадлежит А. Н. Леонтьеву.
58. "Традиционная психология, – писал С. Л. Рубинштейн, – ...выдвигала в качестве
ядра волевого акта... "борьбу мотивов" и следующее за ней более или менее
мучительное решение. Внутренняя борьба, конфликт со своей собственной, как у
Фауста, раздвоенной душой и выход из нее в виде внутреннего решения все, а
исполнение этого решения – ничто" (123, с.513).
59. Это прекрасно известный из повседневного опыта феномен: столкнувшись с
труднопреодолимым затруднением в работе, я вдруг ощущаю желание напиться
воды, позвонить приятелю, просмотреть газету и т.п., – в ход идет любое легко
осуществимое и привлекательное намерение.
60. Ср. с утверждением С. Л. Рубинштейна (123, с. 511): "Проблема воли,
поставленная не только функционально и в конце концов формально, а по
существу, – это прежде всего вопрос о содержании воли..."
61. Та же задача – освобождения от "тирании настоящего" – возникает и во время так
называемой психалгии, острой душевной боли, потому что "при психалгии
нарушается равновесие в соотношении временных периодов – настоящего,
прошедшего и будущего. Представление о единстве времени распадается:
воспринимается главным образом период настоящего, отвлекая человека от
воспоминаний о прошлом, т.е. дезактивируя таким образом его прошлый
жизненный опыт, лишая его возможности воспользоваться имеющимися у него
социальными и адаптационными навыками, критериями, установками. Это
обусловлено интенсивностью отрицательного переживания, переключающего...
психическую деятельность на эмоциональный регистр" (10, с. 79). Приведенные
наблюдения А. Г. Амбрумовой интересны для нас тем, что показывают, что
"отдаление" болезненного настоящего необходимо не только для обретения
осмысленного будущего, но и для свободного использования прошлого опыта.
