 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Задача определения психологического понятия конфликта довольно сложна. Если
задаться целью найти дефиницию, которая не противоречила бы ни одному из имеющихся
взглядов на конфликт, она звучала бы психологически абсолютно бессодержательно:
конфликт – это столкновение чего-то с чем-то. Два основных вопроса теории конфликта –
что именно сталкивается в нем и каков характер этого столкновения – решаются
совершенно по-разному у разных авторов.
Решение первого из этих вопросов тесно связано с общей методологической ориентацией
исследователя. Приверженцы психодинамических концептуальных схем определяют
конфликт как одновременную актуализацию двух или более мотивов (побуждений) (205;
210). Бихевиористски ориентированные исследователи утверждают, что о конфликте
можно говорить только тогда, когда имеются альтернативные возможности реагирования
(160; 185). Наконец, с точки зрения когнитивной психологии в конфликте сталкиваются
идеи, желания, цели, ценности – словом, феномены сознания (146; 181; 187). Эти три
парадигмы рассмотрения конфликта сливаются у отдельных авторов в компромиссные
"синтагматические" конструкции (см., например, (236)), и если конкретные воплощения
таких сочетаний чаще всего оказываются эклектическими, то сама идея подобного синтеза
выглядит очень перспективной: в самом деле, ведь за тремя названными парадигмами
легко угадываются три фундаментальные для развития современной психологии
категории – мотив, действие и образ (168), которые в идеале должны органически
сочетаться в каждой конкретной теоретической конструкции.
Не менее важным является и второй вопрос – о характере отношений конфликтующих
сторон. Он распадается на три подвопроса, первый из которых касается сравнительной
интенсивности противостоящих в конфликте сил и разрешается чаще всего утверждением
о приблизительном равенстве этих сил (215; 219; 226 и др.). Второй подвопрос связан с
определением ориентированности друг относительно друга противоборствующих
тенденций. Большинство авторов даже не обсуждает альтернатив обычной трактовке
конфликтующих побуждений как противоположно направленных. К. Хорни
проблематизировала это представление, высказав интересную идею, что только
невротический конфликт (т.е. такой, который, по ее определению, отличается
несовместимостью конфликтующих сторон, навязчивым и бессознательным характером
побуждений) может рассматриваться как результат столкновения противоположно
направленных сил. "Угол" между направлениями побуждений в нормальном, не
невротическом конфликте меньше 180°, и потому при известных условиях может быть
найдено поведение, в большей идя меньшей мере удовлетворяющее обоим побуждениям
Третий подвопрос касается содержания отношений между конфликтующими
тенденциями. Здесь, по нашему мнению, следует различать два основных вида
конфликтов – в одном случае тенденции внутренне противоположны, т.е. противоречат
друг другу по содержанию, в другом – они несовместимы не принципиально, а лишь по
условиям места и времени.
Для выяснения категориального основания понятия конфликта следует вспомнить, что
полагает, что действительный интрапсихический конфликт возникает только с
появлением "идеационных" понятий. К. Хорни (205) в качестве необходимых условий
конфликта называет осознание своих чувств и наличие внутренней системы ценностей, а
Д. Миллер и Г. Свэнсон – "способность чувствовать себя виновным за те или иные
импульсы" (226, с.14). Все это доказывает, что конфликт возможен только при наличии у
индивида сложного внутреннего мира и актуализации этой сложности.
