 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
6. Фромм Э. Бегство от свободы. М., 1990.
7. Сабуро Ямасано. Философские размышления о развитии человека // Японские
материалисты. М., 1985.
ГЛАВА XIII
ПРОБЛЕМА СООТНОШЕНИЯ ПРИРОДЫ И КУЛЬТУРЫ
Культура в обрамлении природных процессов. — Мир культурный и мир дикий. — Природа
как образец для культуры: новоевропейские мотивы. — Двоящиеся образы природы и
культуры (Г. Риккерт). — Культура и цивилизация (О. Шпенглер). — Проблема механизации
и автоматизации культуры (Н. Бердяев). — Экологические иативы и проблема
реконструкции социальности. — Многогранность природы и многозначность культуры.
§ 1. Естественное н искусственное
Традиционные определения культуры коренятся в ее сопоставлении с природой. Природа
обычно рассматривалась как общий фон, позволяющий выявлять особенности культуры. Она
в этом сопоставлении фиксировалась как что-то интуитивно понятое, неопределяемое. Не
определялась она еще и потому, что представлялась чем-то не поддающимся определению;
естественный мир казался хаотическим, так, во всяком случае, видят природу многие
древние мифы.
Культура, взятая в рамку определения, на фоне природы обнаруживает структурность и
упорядоченность. Нормативный каркас человеческих взаимоотношений как бы
высвечивается на фоне темных и затаившихся, диких и враждебных человеку стихий.
Действующие в природе силы рисуются лишенными меры, неуравновешенными, то и дело
вступающими в конфликты. Человеку с его деятельностью необходимо укрепить свои
позиции в этом мире неупорядоченных стихий. Придавая им согласованность и меру,
формируя в растениях, животных и вещах полезные для себя свойства, вырабатывая все
более изощренный инструментарий своей деятельности, сохраняя и передавая
соответствующие способности и знания, человек создает культуру, особый мир вещей,
инструментов, живых и действующих сил, наделенных связью, последовательностями и
соответствиями.
Такое разделение мира на культурный и дикий, неупорядоченный переносится позже и на
понимание человеческого сообщества. Наряду с культурными народами, живущими по
закону, выделяются дикие народы, «варвары», существующие как бы по природе, стихийно,
без норм и законов. Это деление, характерное для античности, по сути, фиксировало лишь
различие между «своими» и «чужими», отождествление своего с культурным, чужого — с
диким. В такой трактовке определяющим было непонимание чужого образа жизни,
совершенно, впрочем, объяснимое, если представить, какими глазами смотрел земледелец на
жизнь скотоводов и кочевников, к тому же угрожавших ему набегами и разорением, а то и
гибелью.
Эта традиция понимания природы и культуры, их дуализма и борьбы, их взаимосвязи и
отчуждения в основном сохранялась и развивалась в христианском мире с учетом того, что
идея культуры обретала черты историзма, а представления о природе постоянно возбуждали
мысль о нереализованных задатках человека.
Эпоха Возрождения во многом была связана с интересом к античности, к античной культуре.
Однако попытка воспроизведения «человеческой меры» античности оказалась сопряженной
с иным, нежели в античной традиции отношением к природе, с иной логикой и эстетикой
понимания природы,
Природа более не трактуется как дикий и хаотический мир. В ней видят и простую меру,
которой следует подражать, и ясную законосообразность, которую можно разуметь, и
