 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Таким образом, логическая упорядоченность знания не оставалась лишь его свойством, но
включалась в организацию индивидных сознаний, давала им некую общую «настройку».
Иными словами, в человеческой субъективности формировались новые интерсубъективные
структуры, стимулирующие способность людей к аргументу, доказательству, к
обоснованному выводу и осмысленному пониманию.
В отличие от первобытности, где интерсубъективные структуры подчиняли индивидное
сознание родоплеменным стереотипам, табу, мифам, в период обособления познания они
становились предпосылкой индивидуального размышления, анализа и вывода. Они служили
своего рода опорами для индивидного сознания, давали человеку средства для
самоориентации, для развертывания и утверждения своих качеств.
В более широком социальном контексте можно говорить о воздействии формирующегося
научного познания практически на все сферы культуры. Под прямым или косвенным его
влиянием складывалась традиция доказательства и в религии, и в теологии, а если такое
доказательство признавалось недостаточным, то тем не менее сохранялась потребность (и
соответствующая практика) обсуждения и обоснования теологических концепций.
Умозрительный по преимуществу характер формирующейся науки не исключал ориентаций
ее на повседневный опыт и на практическое применение знаний. С ее участием были
изобретены бумага и порох, стекло и бетон, водяные мельницы и печатные станки. Ею были
созданы схемы фигур пространства физического и духовного (логика), созданы предпосылки
для практического применения механики. Однако широкого практического применения
результаты познавательной деятельности не получили. Дело, видимо, не в состоянии
научного сознания общества, а в степени социального развития последнего, в отсутствии
разветвленных рыночных связей, промышленной потребности в научных нововведениях, в
умножении деятельных человеческих сил.
2. «Классическая» наука и ее социальная среда
Новое время открыло не только новые пространства для приложения человеческих сил. Оно
создало экономические и технические стимулы, новые юридические и моральные
ориентиры. Начиналось во все более широких масштабах использование свободной, т.е.
независимой, рабочей силы для усложняющейся кооперации человеческих действий, для
массированного применения в производстве механизмов и машин. Все это создавало
обстановку для научной деятельности: обозначились сферы ее применения, менялись
стандарты ее понимания, построения, оценки.
Обновляется техническая основа науки: изобретаются и совершенствуются приборы,
создаются инструменты, усиливающие многократно естественные органы человеческого
восприятия, изготавливаются экспериментальные аппараты, искусственно вызывающие
природные эффекты, формирующие процессы, вещи, материалы с заранее определенными
свойствами. Эксперимент раздвигает привычные рамки человеческого опыта.
Экспериментатор оказывается хозяином мощных — прежде неуловимых — стихийных сил и
взаимодействий. Расчленяя природу на отдельные вещи, элементы, молекулы, он ползает
возможность синтезировать новые связи.
Мир естественных вещей постепенно подчиняется миру вещей искусственных. Возникает
представление о господстве человека над природными силами. Утверждается идея
прогресса, в значительной мере основанная на безграничной уверенности в способности
человека расчленять и интегрировать вещи.
В отношениях человека с вещами и в их научном описании происходит незаметная, но
важная метаморфоза. Фактически дело идет не о конкретных вещах с их самобытностью, а о
массах, множествах, видах, типах вещей, об их выделенных свойствах, связях,
последовательностях.
