 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон: «Стратегия психотерапии»
191
как она болтала со своими друзьями в коридоре с норвежским акцентом. Теперь он считал ее
блестящей студенткой, хотя не мог найти объяснений ее прежнему поведению.
Немного позднее другой педагог при обсуждении своей диссертации об аспектах
поведения студентов привел пример удивительного перевоплощения этой девушки и появления
ее удивительных лингвистических способностей, которые превратили ее в авторитетную
способную студентку.
Пациент В
Девушка в возрасте 21 года, работающая секретарем в одной строительной фирме,
обратилась к автору с просьбой о лечении, поскольку «я существо низшего разряда, я не могу
так жить дальше. У меня нет друзей. Я живу одиноко. Я веду слишком уединенный образ
жизни, чтобы выйти замуж. Я хочу иметь мужа, детей и свой дом, но у меня нет никаких
шансов для этого. У меня нет ничего, кроме работы, я становлюсь старой девой. Но я решила
обратиться к психиатру, прежде чем покончить с собой. Я хочу, чтобы вы попробовали помочь
мне в течение трех месяцев; если ничто не изменится, то для меня это конец».
Она была настроена очень решительно и согласилась только на два часа лечения в неделю
в течение трех месяцев. Она заплатила за лечение заранее и поставила условием, что она уедет
отсюда по завершению 13-го сеанса. (Она по календарю подсчитала число возможных бесед с
автором.)
Она была весьма немногословна относительно своей прошлой истории. Ее родители, для
которых она не была желанным ребенком, никогда не были счастливы. Они погибли в
автомобильной катастрофе вскоре после окончания ею средней школы. С тех пор она жила в
меблированных комнатах и выполняла стенографическую и секретарскую работу на различных
предприятиях. Она часто меняла место работы из-за чувства неудовлетворенности. Когда ей
задали ряд вопросов относительно ее самой, ее чувства неполноценности, она дала следующий
горький перечень:
1. Между двумя верхними передними зубами у меня несоразмерно широкий промежуток.
Это ужасно, и я не смею улыбаться. (С трудом ее уговорили показать зубы: промежуток
составлял приблизительно 3 мм.)
2. Я нечетко говорю. (Из-за того, что она старалась не двигать верхней губой.)
3. У меня черные, жесткие, прямые и слишком длинные волосы.
4. У меня слишком маленькая грудь и очень узкие бедра.
5. У меня слишком толстые лодыжки.
6. Мой нос – курносый. (На самом деле – весьма незначительно.)
7. Я – еврейка.
8. Я – нежеланный ребенок, всегда была им и останусь такой навсегда.
При прояснении этого списка недостатков упор был сделан на этом небольшом
физическом дефекте. Она чувствовала, что могла бы приспособиться ко всем другим
затруднениям, но этот «ужасный промежуток» превращал всякую надежду в невозможное.
После такого горького описания самой себя она разрыдалась, собралась уйти, заявив: «Оставьте
деньги себе, они не понадобятся мне там, куда я собираюсь». Однако нам удалось уговорить ее
выполнить свой первоначальный план относительно трехмесячного лечения.
Вопреки ее описанию пациентка была определенно хорошенькой и привлекательной
девушкой с хорошими пропорциями. Ее движения были грациозны, у нее была хорошая осанка,
если не считать постоянно опущенной головы. Общий внешний вид у нее был весьма
непривлекателен. Волосы были в беспорядке, спутаны, неодинаковой длины (она сама их
обрезала), а пробор в волосах был сделан небрежно. На ее блузке не было одной пуговицы,
юбка немного распорота, сочетание цветов юбки и блузки было неверным, с одной стороны
была видна комбинация, туфли разбиты, а шнурки на них были завязаны неаккуратными
узлами. Она не пользовалась косметикой, и хотя ногти у нее были очень хорошей формы,
остатки лака были видны только на одной руке. (Она начала красить ногти лаком несколькими
днями раньше, но не набралась духу закончить это дело до конца или убрать свидетельство
