Navigation bar
  Print document Start Previous page
 212 of 266 
Next page End  

Милтон Г. Эриксон: «Стратегия психотерапии»
212
Затем она съедала сразу и завтрак и ленч (второй завтрак), ложилась на кушетку, смотрела
в потолок и курила. В 6 часов вечера она вставала, обедала, вновь ложилась на диван и курила,
уставившись в потолок, время от времени пыталась разговаривать с мужем и детьми (это
происходило все реже и реже). Приблизительно в 10.00 вечера она ложилась спать.
Ее третья госпитализация и вероятность того, что будет сделана нейрохирургическая
операция, вызвали у нее большой интерес и надежды, которые вновь обернулись отчаянием.
При четвертой госпитализации она вновь приняла лечение с новой уверенностью и
энтузиазмом, но была жестоко разочарована тем, что закрепилась правосторонняя
гипералгезия. Пациентка дала согласие на очередную нейрохирургическую операцию, но
особой надежды у нее уже не было. Малая эффективность проводимого лечения привела к
полному отчаянию и чувству безнадежности, чувству, которое присутствовало у нее уже
несколько месяцев, но теперь полностью овладело ею. Она пассивно согласилась обратиться к
врачу общей практики по совету своего домашнего доктора, но даже то, что, по его мнению,
анатомическое разделение неврологических нарушений по средней линии тела может носить
истерический характер и является показанием для гипнотерапии, не вызвало у нее большого
интереса. Также безучастно она согласилась прийти на консультацию к автору и при встрече с
ним вручила ему клочок бумаги с едва различимыми словами «Помогите мне!»
Эта лично выраженная мольба о помощи, несмотря на то, что с ней был ее муж и этот
особый кажущийся истерический характер анатомической демаркационной линии ощущений
тела произвели на автора благоприятное впечатление, как признак, дающий большие надежды
на то, что пациентка будет сотрудничать с автором на каждом этапе лечения, на то, что это – не
истерическая реакция, а очень выраженная соматическая гиперкомпенсация. Ей и ее мужу все
именно так и объяснили, а домашнему врачу все было изложено в письме. Чтобы укрепить в
ней чувство веры и надежды, ей несколько раз достаточно настойчиво и выразительно
повторили, что такое распределение ощущений можно объяснить не истерией, а
гиперкомпенсаторным стремлением ее тела к выздоровлению и восстановлению «нормальной»
чувствительности. Это весьма своеобразное объяснение, как оказалось, пробудило в ней веру в
успех лечения.
Тем не менее картина представлялась автору не такой уж и обнадеживающей. Первый час
беседы изнурил пациентку, и она явно потеряла к ней интерес уже в первые 15 минут, хотя ее
муж все еще продолжал рассказ о ее болезни. Интерес и желание мужа видеть ее здоровой не
вызвали никаких сомнений, но общая ситуация показывала, что вопрос о каком-то улучшении,
если оно вообще возможно, зависит от настойчивости ее усилий. Поэтому, прежде чем они
ушли из кабинета, пациентку заставили дать торжественную клятву, что она будет во всем
сотрудничать с автором; ее предупредили, что «хорошее лекарство всегда горькое на вкус», и
что ей не всегда будет доставлять удовольствие выполнять инструкции терапевта. Она пожала
плечами, и после нескольких попыток, заикаясь сказала: «Я сделаю это», и, когда ее спросили,
не имела ли она в виду, что сделает все, что ее попросят, она энергично кивнула головой.
Вскоре ее отпустили, и она, качаясь и спотыкаясь, вышла из кабинета, вызвав выражение
тревоги на лице мужа, которому затем были даны соответствующие указания. Так как его
работа требовала частых отлучек из дома, автор договорился с ним, что при его жене постоянно
будет находиться сиделка, которая также будет выполнять роль ассистента автора.
Родственница, которая сопровождала пациентку, сама вызвалась выполнять это поручение, и
беседа с ней привела к заключению, что она будет идеальным человеком для выполнения
любого плана лечения, разработанного автором.
Три дня автор усилено раздумывал над тем, что делать с этой пациенткой, у которой,
очевидно, поврежден мозг в результате кровоизлияния, с остаточными явлениями пареза, с
выраженными симптомами афазии и алексии, с таламическим синдромом, по поводу которого
ей была сделана операция без заметных признаков улучшения, которая уже в течение 11
месяцев находится в состоянии отчаяния и беспомощности. Автор был почти согласен с плохим
прогнозом на будущее у этой женщины, который дали ведущие неврологические клиники
страны. Все это привело автора к заключению, что нужно исследовать экспериментально
возможность помочь пациентке, объединив гипноз, психотерапевтические методы, использовав
хорошо разработанную ее собственную модель крушения надежд и принципы работы Денгли,
Hosted by uCoz