 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон: «Стратегия психотерапии»
245
Автор спросил пациента, почему он так ответил. Он сказал: «Ну, это просто удивительно.
Мне 52 года, а я ною и скулю, как маленький щенок, и у меня такое чувство, что я могу верить,
ждать, как мальчишка, который твердо уверен, что самые смелые мечты пойти в цирк
исполнятся. Звучит глупо, не так ли? Но у меня действительно такое ощущение, как у полного
надежд счастливого малыша».
Автор ответил на это вопросом: «Вы помните, в каком положении вы сидели в том
кресле?» Он сразу же поставил ноги рядом, опустил руки на колени, закрыл глаза, медленно
опустил голову, упорно кивая головой, и через несколько мгновений оказался в глубоком
состоянии транса.
Оставшееся от часа время было потрачено на «объяснение того, как важно реорганизовать
модели поведения на завтра, на следующий день, на следующую неделю, на следующий год;
короче говоря, на будущее, чтобы удовлетворить потребности и назначение в жизни». Все это
объяснение велось в общих, довольно смутных выражениях, а фактически, это были
осторожные постгипнотические внушения, предназначенные для удовлетворения его
потребностей.
Он был выведен из состояния транса простым замечанием: «Да, именно так вы и сидели в
прошлый раз», – тем самым осуществлялась переориентация на время, которое предшествовало
этому второму трансу. Когда он проснулся и открыл глаза, автор многозначительно взглянул на
часы. Пациент снова был изумлен, когда понял, сколько прошло времени, попросил о другой
встрече через три дня, но согласился подождать пять дней. По пути из кабинета он остановился,
чтобы взглянуть на резные деревянные работы, и заметил, что он собирается, не откладывая,
наняться резьбой по дереву, что очень любит это занятие, но давно откладывал.
Пять дней спустя пациент вошел, улыбаясь, удобно уселся в свое кресло, и по его виду
было понятно, что ему хочется поговорить. Его спросили, что с ним произошло в последний
уикэнд и в следующие три дня. Его ответ, сделанный медленно и терпеливо, как будто для того,
чтобы автор имел возможность записать его, был весьма информативным.
«Я встречался с вами дважды. Вы не сделали со мной ничего примечательного, и все же
это срабатывает. За это время я трижды сталкивался со своей проблемой. Я собирался поехать в
город со своими друзьями, женой, которая сидела рядом со мной, а я вел машину. Я
почувствовал, как старая паника охватывает меня, но я не подал вида жене об этом. Я не ездил
по этой дороге уже много лет, и в последний раз, когда я там был, меня охватила паника на том
же месте, как и в последний раз. В этот раз я остановился, притворился, что проверяю
проводку, а потом попросил жену вести машину. На этот раз ничто не могло заставить меня
прекратить езду, а паника ушла, но когда, не помню. Мы хорошо провели время, и я ехал назад,
не помня о последнем приступе паники. Потом в полдень я пошел в отель, в ресторане которого
я не обедал уже много лет из-за своих приступов паники, и, когда я уходил, ко мне подошел
старый приятель, поздоровался со мной и начал рассказывать длинную скучную историю, и я
рассердился на него, – мне хотелось вернуться поскорее на работу. Я был просто разозлен, но у
меня не было паники. Потом, когда я вышел из своего офиса, чтобы приехать сюда, в двери
меня остановил клиент, чтобы рассказать анекдот, и я опять был зол, потому что он задерживал
мою поездку к вам. Когда я наконец отправился в путь, я понял, что у меня был опять приступ
паники, но очень небольшой, что я могу справиться с ним сам. Теперь вам придется сказать
мне, что здесь происходит. Ах, да, мы с женой один раз вечером выпили по две порции виски
перед обедом. Она сказала, что виски, смешанное с вином, вкуснее, и правда?».
«Но все-таки, что происходит? Вы сидите и записываете, что вы и я говорим. Вы не
гипнотизируете меня, вы не проводите никакого психоанализа. Вы говорите со мной, но ничего
определенного. Я предполагаю, что вы все еще готовитесь гипнотизировать меня, но для чего, я
не знаю. Я пришел сюда по своей проблеме после того, как без всяких результатов я
„психоанализировался“ в течение 2,5 лет, промывал себе мозги транквилизаторами и
психоанализом еще полгода, а теперь через два часа вы, ничего не делая, внедрили в меня
уверенность, что я справлюсь с этим». Я дал ему ничего не говорящий ответ, что лечение
происходит внутри пациента, что время – прежде всего катализатор. На это он заметил: «Ну,
катализатор, готовьтесь! Если я смог потратить три года жизни на психоанализ и
транквилизаторы, становясь все хуже, а теперь за два часа я становлюсь лучше (отметьте
