 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
случаями. Но во всех случаях я ввел в практику процедуру, направленную на уменьшение напряжения в
затылочной области, избирательно нажимая на мышцы, в то время как пациент сосредоточивал глаза на
потолке, и обнаружил, что этот прием обычно положительно действовал на глаза.
Однако главной терапевтической задачей при работе с глазами является освобождение страха,
блокированного в них. Для выполнения этого я использую следующую процедуру. Пациент лежит на
кровати, согнув колени и запрокинув голову назад. Я прошу его принять выражение страха - поднять
брови, широко раскрыть глаза и дать нижней челюсти отвиснуть. Руки держатся на расстоянии около
восьми дюймов от поверхности лица, ладони наружу, пальцы растопырены в положении защиты. Затем
я склоняюсь над пациентом на расстоянии примерно около фута [1 фут = 30,48 см, - прим.] и прошу его
смотреть прямо мне в глаза. Несмотря на тот факт, что пациент находится в уязвимом положении и
принимает выражение страха, немногие позволяют себе испугаться. Часто пациент смотрит на меня с
улыбкой на лице, как бы говоря: «Нет причины для страха. Ты не причинишь мне боли, потому что я
хороший мальчик». Чтобы это защитное отрицание прошло, я применяю надавливание большими
пальцами на мышцы с обеих сторон крыльев носа. Это не дает пациенту возможности улыбаться и
снимает маску с его лица. Если все выполнено правильно (я должен добавить, что этот прием требует
значительного мастерства и опыта), то часто пробуждается чувство страха и может вырваться крик, так
как рушится защита против страха. Если пациент будет издавать звуки до применения надавливания, это
поможет ему высвободить крик. Я прекращаю надавливание, когда начинается крик, но во многих
случаях крик будет продолжаться и после того, как я уберу руки, до тех пор, пока глаза будут широко
открыты. Читатель может вспомнить, что случилось со мной во время первой сессии с Райхом. Ему не
пришлось использовать надавливание, чтобы высвободить крик. Однако немногие пациенты будут
реагировать спонтанно на выражение страха криком.
Некоторые не реагируют даже при надавливании. В этом случае защита против страха более
глубоко укоренилась.
Я полагаю, что для пациента мои глаза кажутся сильными, и, может быть, даже жесткими, когда я
применяю надавливание. Я чувствую, что они становятся более мягкими, когда пациент начинает
кричать, потому что я сопереживаю ему. После крика я обычно прошу пациента, чтобы он дотянулся и
дотронулся до моего лица руками. Я обнаружил, что крик высвобождает страх и открывает путь
нежности и чувствам любви. Когда мы смотрим друг на друга, глаза человека часто смягчаются и
наполняются слезами, потому что пробивается сильное желание контакта со мной (как с заменителем
матери или отца). Процедура часто заканчивается тесными объятиями и рыданиями пациента.
Как я отмечал, этот прием работает не всегда. Многие пациенты слишком боятся своего страха,
чтобы выпустить его на поверхность. Когда это случается, эффект потрясающий. Одна пациентка
рассказывала, что когда она кричала, то видела гневные глаза своего отца, когда он собирался побить ее.
Другой пациент рассказал, что видел взбешенные глаза своей матери, вспоминая давнее время, когда
ему был всего один год. Одна женщина почувствовала себя настолько свободной, освободившись от
страха, что вскочила с кровати и побежала обнимать своего мужа, который был в комнате рядом с ней.
Следующий пациент, проходивший терапию уже некоторое время, почувствовал такое потрясение,
переживая свой страх, что ушел из моего кабинета в состоянии сильного упадка сил. Он сразу же пошел
домой и проспал два часа. После того, как он проснулся, он позвонил мне, чтобы сказать, что
испытывает такое чувство радости, какого у него раньше не было. Радость была реакцией,
последовавшей за освобождением от ужаса.
Существует ряд других процедур, которые могут быть использованы для мобилизации чувств в
глазах.
Одну из них важно описать - это попытка вытащить пациента из своей «скорлупы» посредством
зрительного контакта со мной. При этой процедуре пациент также лежит на кушетке в таком же
положении. Я наклоняюсь над ним и прошу его дотянуться до меня и прикоснуться руками к моему
лицу. Я кладу большие пальцы на его брови и мягкими плавными движениями стараюсь убрать любое
выражение страха или беспокойства, которое вызовут нахмуренные брови. Когда я смотрю мягко в его
или ее глаза, то часто вижу маленького ребенка, глядящего на меня из-за стены или сквозь отверстие,
который хочет выйти наружу, но не осмеливается. Это ребенок, спрятанный от мира. Я могу сказать ему:
«Выходи и поиграй со мной. Все в порядке». Восхитительно наблюдать ответ, когда глаза расслабляются
