 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
утверждая, что секс должен быть отделен от любви.
Иногда случается, что сильные сексуальные чувства, возникающие в сердце, развиваются
спонтанно, в то время как защиты внешне еще не повреждены. Это может случиться во время терапии
или вне ее. В первой главе я отмечал, что при необычных обстоятельствах человек может ступить «за
пределы своего мира», или «за пределы самого себя». Этот прорыв энергии и чувств создает
трансцедентальные переживания. Защиты временно уступают, позволяя сексуальным чувствам течь
свободно и приводя к полному оргастическому освобождению с интенсивным удовольствием и
удовлетворением. Однако, в большинстве случаев человек пытается задушить эти чувства, потому что
не способен отказаться от своих защит. Если это происходит, то он обнаруживает серьезный страх,
которую Райх назвал оргазмическим страхом.
Я начал эту главу с утверждения, что защиты служат для охраны человека от страха. Затем я
обсудил природу страха и связал его с ощущением некоторых нарушений в нормальном
функционировании организма, с затруднением в дыхании, обычно удушьем в узких местах, и со страхом
падения. Однако в конечном счете мы увидели, что при отсутствии защиты или при ее разрушении
страх отсутствует, имеет место только удовольствие. Поэтому мы должны сделать вывод, что
существуют защиты, которые предрасполагают человека к страху или более определенно создают
условия для страха.
Как действуют зашиты в этих двух сравнительно противоположных направлениях, защищая от
страха и в это же самое время устанавливая подмостки для него? Чтобы ответить на этот вопрос, мы
должны ясно понимать, что защитное положение, или поза тела, развивалось не для охраны человека от
страха, т. е. ее сегодняшняя функция, а более для того, чтобы защитить его от переживаний, либо от
нападения или отвержения. Если человек был подвержен повторным нападениям, то он будет создавать
защиты от опасности в будущем. Страны делают то же самое с военными учреждениями. В один момент
как на личностном уровне, так и на государственном поддержание защит становится частью образа
жизни. Однако существование защит поддерживает страх нападения, и человек чувствует оправдание в
дальнейшем укреплении защитных позиций. Но защиты также запирают человека внутри себя, и в
конечном результате он становится заключенным в своих собственных защитных структурах. Если он не
будет делать попыток выбраться наружу, то останется относительно свободным от страха за этими
стенами.
Опасность возникает (а сигналом опасности является страх) только тогда, когда человек пытается
приоткрыть, выбраться или сбросить свои защиты. Опасность может быть нереальной, и человек может
знать это на сознательном уровне, но она ощущается как реальная. Каждый пациент, который
приоткрывает или отбрасывает защиту, замечает: «Я чувствую себя уязвимым». Конечно, он уязвим, мы
все такие же, это природа жизни, но мы не чувствуем себя уязвимыми, если мы не боимся нападения.
Мы все смертны, но мы не чувствуем, что собираемся умирать, до тех пор, пока не ощущаем каких-то
серьезных неполадок в нашем теле. В момент уязвимости может возникнуть страх. Если человек
запаникует, закроется и попытается восстановить защиты, то будет переживать сильный страх.
Давайте посмотрим на этот процесс биоэнергетически. Основные каналы коммуникации
проходят от сердца через сужения шеи и талии к периферическим точкам контакта с миром. Если эти
каналы открыты, человек открыт, и его сердце открыто миру. Наши защиты устанавливаются вокруг
этих труднопроходимых участков пути. Они не перерезают всю коммуникацию полностью, потому что
это означало бы смерть. Они оставляют ограниченное сообщение, или ограниченный проход. До тех
пор, пока человек находится в этих пределах, он остается свободным от страха. Но это ограниченный и
зажатый образ жизни. Мы все хотим быть более открытыми в жизни.
Мы имеем дело с уровнями, или интенсивностью, чувств. До того времени, пока все чувства
текут наружу, не ограниченные мышечным напряжением, у человека не будет чувства страха. Страх
разовьется в том случае, когда более сильное чувство попытается прорваться и задохнется в панике. В
результате паники человек почти полностью закроется, подвергая опасности жизнь организма.
С этой точки зрения, любой эффективный терапевтический маневр, как правило, первоначально
повлечет за собой состояние страха. Это объясняет то, почему развитие беспокойства в терапии часто
расценивается как положительный знак. Оно заставляет человека более объективно взглянуть на свои
защиты и облегчает работу над страхами как на психическом, так и на мышечном уровне. Прогресс в
