 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
114
—
За пресс-конференцию?
—
За все. За многое… Странные люди: платит тебе Березовский — молчи, зачем
показывать. Но им, особенно Понькину, нравилось бравировать своей близостью к БАБу.
Кстати, признавались они и в том, что на Новый год всем им выделили «праздничные».
—
Почему же вас обошли?
—
После освобождения Литвиненко в январе 2000-го у нас вышел спор — при этом
присутствовали и Понькин, и Щеглов. Я знал от людей, что Литвиненко все-таки получил
деньги. Так по какому праву он взял их себе? Почему эту сумму не разделили? В итоге он был
вынужден признаться: «Да, мне дали деньги. Ты что, тоже хочешь?»
…Литвиненко не убежал бы за рубеж «пустым». Он вообще обладает какой-то
патологической жадностью. Знаете, в любом коллективе, если у кого-то день рождения,
принято скидываться. Уломать Литвиненко стоило всегда огромных трудов.
—
Насколько я помню, он и первой жене не платил алиментов. Врал, что уволился из
ФСБ, нигде не работает, а сам в это время шиковал. Жена увидела его по телевизору и пошла на
Лубянку.
—
Об этом я узнал только из газет… Это уже потом он начал везде кричать, что он
многодетный отец, что у него трое детей и их надо кормить.
—
У вас, кстати, никогда не возникало сомнений в его психическом здоровье?
—
Давайте так: суду нужен здоровый клиент. Поэтому он абсолютно нормален.
—
И вас не удивляли разные идеи, с которыми носился Литвиненко? Например, создать
службу внутри ФСБ, которая без суда и следствия уничтожала бы преступных авторитетов?
—
Я не исключаю, что он мог преследовать свои личные интересы. Такая служба могла
быть полезна, например, чтобы устранять конкурентов по заказу каких-то представителей
финансово-политических кругов.
Литвиненко — по природе своей трус и провокатор. Он всегда унижал задержанных — и
морально, и физически. Психология конвойника давала о себе знать — ни он, ни Понькин, ни
Щеглов так и не стали чекистами. Они случайные люди… Вряд ли вы знаете, как-то раз вы
столкнулись с Литвиненко в Исполкоме СНГ. Это было, кажется, в начале 99-го.
—
Почему же, помню.
—
Литвиненко и Понькин обсуждали после этого, как бы нанести вам физический урон.
Но я убедил их, что ни к чему хорошему это не приведет: начнется новое обострение.
—
Интересно, а со стороны Березовского таких предложений не звучало?
—
Он говорил, что никогда не простит вам сравнения с собакой и ледоруб Троцкого — вы
писали, что сбежать ему за рубеж не удастся. Очень зло говорил: не прощу никогда. Поэтому
остерегайтесь, от этих людей можно ожидать всего…
* * *
Если смотреть на Волгу под определенным углом, вода кажется черной. Уже ноябрь. На
берегу неподвижно сидят рыбаки. Наверное, это и есть счастье — так вот сидеть у Волги и тихо
дремать, просыпаясь лишь затем, чтобы подсечь какую-нибудь красноперку.
Но мне не до красот. Я стою над рекой — примерно у того места, куда задержанный
Бабкин якобы выкинул в воду взрывное устройство. Где-то здесь в июне 97-го его и нашли
водолазы — сразу после признания Бабкина.
Только вот незадача: СВУ, поднятое со дна Волги, оказалось очень странным. На нем не
было ни ракушек, ни тины, ни ила — никакой другой ерунды, покрывающей любой предмет,
если он пролежал в воде больше недели. Бабкин же утверждал, что выбросил его ещ¸ в апреле.
Прямо с дебаркадера ¹ 2. Новое дело! Второй дебаркадер установили только в мае. В апреле
его просто физически здесь не было.
Самое интересное выяснилось позднее. Выяснилось, как всегда, случайно. Бабкинскую
бомбу чекисты отправили в Москву на экспертизу — на этот раз без помощи Литвиненко.
Попала она в тот самый НИИ-2 ФСБ, куда Литвиненко отдавал СВУ, изъятое костромичами в
96-м. Более того, к тому же самому специалисту, который исследовал то, старое устройство.
