 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
202
настолько опустили свои цены, что мне было уже невыгодно с ними сотрудничать.
Пиндур не врет: в финале операции он уже не участвовал. Это максимально
соответствовало интересам Солодовникова и К° — чем меньше людей знает о происходящем,
тем лучше.
Между тем подоплека столь чудесной перемены в поведении Российского правительства
становится понятной после прочтения одного документа — доверенности, которую шеф
«Luitpold-Werke»/»Luitpold-Farma» господин Йенч выдал Солодовникову в начале 93-го года:
«Настоящим мы доверяем вам от нашего имени вести переговоры касательно
неоплаченных счетов от 1991 года в размере 3 887 500 немецких марок. Вы имеете полномочие
предоставить 20-процентную скидку от вышеназванной суммы».
Кому конкретно предназначалась эта скидка — 777 с половиной тысяч марок (или 367
тысяч 400 долларов по пересчету), в доверенности, конечно, не говорится. А посему я
предлагаю читателям делать выводы самим. Думаю, вы не ошибетесь в своих оценках.
Любопытная подробность: как явствует из телефакса, направленного Солодовниковым в
«Luitpold-Farma» в мае 93-го, его очень сильно беспокоило то, что «чаевые» может содрать не
он один. А именно его конкуренты — представители «Pindur Gmbh» в Москве Симонов и
Носов. Цитирую:
«Пожалуйста, не принимайте всерьез информацию г-на Симонова и постоянно
контролируйте ситуацию. От „Медэкспорта“ ничего не зависит. Деньги взяты специально из
правительственного фонда, чтобы оплатить „Luitpold-Farma“ необходимые платежи.
Г-да Носов и Симонов делают все возможное для того, чтобы получить от фирмы
дополнительные дивиденды. МЫ ещ¸ раз настойчиво просим не производить никаких оплат!
Пакет с подлинными документами находится у меня; я передам его вам в Мюнхене 7-12
июня».
Охотники за привидениями
13 мая 1993 года Министерство финансов разрешило перечислить 1 миллион 837 тысяч
долларов из правительственного резерва на счет «Медэкспорта». Казалось, дело сделано.
Ан нет. Солодовников слишком хорошо знал главу «Медэкспорта» Сорокина, ныне, увы,
покойного. (Поскольку о мертвых плохо не говорят, не будем тревожить дух этого человека.)
Он понимал, что разрешение разрешением, но с деньгами все равно может выйти какая-нибудь
петрушка.
Волновался не он один. Волновались и его высокопоставленные друзья. Возможно,
потому, что, по условиям, 777 тысяч марок переходили из рук в руки только после получения
долга.
Это отчетливо видно из телефонных разговоров Солодовникова с лицом, названным в
оперативных расшифровках Владимиром Степановичем. И хотя фамилия напрашивается сама
собой, будем все же следовать источнику: раз Владимир Степанович, а не …., значит,
Владимир Степанович.
Из перехватов телефонных переговоров «Владимира Степановича» и Солодовникова:
(7 июня 1993 г.)
Владимир Степанович: Олег Петрович, так ты тогда не доуточнил. Все-таки вот это
обращение на фирму — это, скорее, устное… Я так понимаю, вот этот Симонов (один из
московских представителей «Pindur Gmbh». — А.Х.)… Выходит, у них официального запроса
нет, кроме его устной передачи?
Солодовников: Нет официального.
В.С.: То есть это он передал устно? Что «Медэкспорт» вот так требует?
С.: Хочет денег.
В.С.: Мне в разговоре с Сорокиным (глава «Медэкспорта». — А.Х.) можно говорить о
том, что представитель фирмы потребовал для вас такую-то компенсацию?
С.: И сослался на Носова — вашего заместителя.
