 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Александр Евсеевич Хинштейн: «Какого цвета страх»
252
Постепенно Рокотов поднялся. Он перестал заниматься скупкой контрабанды лично,
одним из первых начав привлекать «бегунков» — как правило, молодых людей, ищущих
легкого заработка. Сам Рокотов предпочитал оставаться в тени.
День «короля» строился так: спал он до полудня, вызывал такси и ехал обедать в один из
ресторанов, затем толкался на «плешке». Вечер завершался ужином в первоклассном ресторане.
Он любил кутить, часто менял любовниц. Жил на широкую ногу.
При этом по отношению к близким людям был чрезмерно скуп и безразличен. Когда его
отец лежал в больнице после ампутации обеих ног, он ни разу не навестил его, дабы не вводить
себя в «излишние расходы».
Рокотов нигде на работал. Попытался было поступить по подложной справке в институт
(он окончил только 7 классов), но учиться не стал. Тем не менее постоянно носил на лацкане
пиджака университетский значок. («У меня, — любил повторять Ян Косой, — было более
существенное, чем диплом, — изворотливый ум».)
Его вера в безнаказанность во многом объяснялась тем, что Рокотов был агентом БХСС.
Однако вел он двойную игру. В своих донесениях подробно рассказывал о том, что «видел» на
«черном рынке». При этом людей, замешанных в незначительных сделках, выставлял как
главных преступников. «Сдал» он милиции и ряд своих «бегунков».
О собственных же похождениях Рокотов благополучно умалчивал. Отводил удар и от
прямых сообщников.
За долгие годы спекуляции Яну Косому удалось сколотить неплохое состояние. Но
валюту и золотые монеты, составляющие основу его капитала (значительная часть состояния
постоянно «крутилась»), он никогда не держал при себе. Как удалось потом установить,
Рокотов хранил их в специальном американском чемодане с искусно вмонтированной в него
системой сложных замков. Саквояж постоянно «блуждал» по квартирам его приятелей и
любовниц. Иногда он сдавал его в камеру хранения на вокзале.
Рокотов оказался довольно находчивым человеком. С тем чтобы застраховаться от слежки
и прослушки, он разработал целую систему хитроумных приемов.
Как-то раз, решив проверить, не слушают ли его домашний телефон, делец поздней ночью
позвонил одному из приятелей и договорился о встрече. Рокотов сказал, что хочет передать ему
на хранение чемодан, которым «очень дорожит».
К тому моменту мы уже знали, что свой капитал он хранит в кейсе. Напасть же на его след
никак не могли.
Представьте себе наши мучения. С одной стороны, существовала опасность того, что это
всего лишь трюк, пустышка. Но с другой — соблазн завладеть чемоданом был огромен.
Времени на раздумья у нас не оставалось.
Ночью Рокотов встретился с приятелем, передал кейс. Вскоре под благовидным
предлогом его приятель был задержан. В чемодане лежали… мочалка и кусок банного мыла.
Разочарование наше было велико. Тем более что Рокотов мгновенно затаился. Даже
одного из арабских офицеров, сделка с которым сулила ему полумиллионную прибыль, он
переадресовал своей сообщнице. (С поличным те были задержаны.)
Впрочем, как показали дальнейшие события, отход Яна Косого от дел был лишь
временным.
Неуловимый Владик и импозантный Дим Димыч
Так же, как и Рокотов, 24-летний Владислав Файбышенко начал карьеру крупного
валютчика с мелкой фарцовки, которой стал заниматься ещ¸ в 1957 году. Хотя Файбышенко
был самым молодым среди московских «купцов», он не уступал им ни в хватке, ни в
масштабах, а нередко даже превосходил.
На след Владика мы напали совершенно случайно. За одним из контрабандистов —
сирийским офицером, слушателем курсов «Выстрел», — велось наружное наблюдение.
Как-то раз сириец заехал в ресторан «Арагви». Пообедав, вышел на улицу в поисках
такси. К тому времени мы уже знали, что араб должен совершить валютную сделку с неким
