 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
наступает не просто из-за пронзительного крика, а из-за угрозы, которую он несет для любовного
единения ребенка с матерью. Точно такие же последствия может иметь ее гневный или враждебный
взгляд, холодная манера обращения или заявление типа «мамочка тебя больше не любит». Физически
наказывая ребенка шлепками, ударами или подзатыльниками, мы травмируем и шокируем его организм,
поскольку эго малыша еще не развилось до такой степени, когда он в состоянии понять, что телесное
наказание со стороны одного из родителей еще не означает окончательной гибели любви. Ребенок в
результате реагирует на подобное родительское действие так, как если бы оно несло в себе угрозу для его
жизни. Количество шоковых потрясений, которые приходится испытавать в условиях нашей культуры
среднему ребенку, велико, и в отдельных случаях дети ломаются под воздействием деструктивного
отношения со стороны своих собственных родителей.
Некоторые родители прямо-таки переполнены ненавистью к собственному чаду, однако
большинство попеременно переходят от любви к враждебности и обратно. За вспышкой гнева почти
наверняка последует какое-либо изъявление любви, которое заново убеждает ребенка в добром к нему
отношении и восстанавливает в нем надежду, что его любовному союзу с родителем ничто не угрожает.
По мере того как такому ребенку удается выжить и подрасти, он будет делать все необходимое для того,
чтобы сохранить указанный союз или, точнее, связь с родителем, даже если для этого потребуется
отказаться от собственного Я. Однако связь, основывающаяся на подчинении, никогда не является
надежной, поскольку ребенок будет пытаться взбунтоваться, а родитель будет держать наготове угрозу
разрыва. Никакой родитель не доверяет безропотно подчиняющемуся ребенку полностью, поскольку и
мать, и отец знают - в том числе и по собственному опыту, - что за кулисами подчинения прячется
ненависть. Да и ребенок ведает в недрах своего естества, что его ненавидят. С точки зрения ребенка,
выживание требует отрицания подобной реальности - отрицания факта наличия угрозы для его жизни,
страха смерти и собственного чувства уязвимости. Выживание требует также от ребенка предпринимать
всяческие усилия для поддержания жизненно необходимой ему связи с родителем. Все это превращается
в большую битву, которую данный индивид - будь то ребенок или уже взрослый человек - обречен
вести на протяжении всей своей жизни, поскольку подобная модель поведения теперь становится
структурно встроенной в его личность и в его тело, превращаясь тем самым в привычную жизненную
установку.
В такой ситуации единственным, что мы действительно видим структурно встроенным в тело,
является состояние шока, которое проявляется в воспрещении полноценного дыхания. Снаружи данный
индивид вовсе не кажется находящимся в шоке. Для большинства наблюдателей он будет выглядеть
функционирующим вполне нормально. Его дыхание кажется регулярным и осуществляемым без
затруднений. Однако все это обстоит так лишь потому, что и его дыхание, и сама жизнь носят весьма
неглубокий, поверхностный характер. Состояние шока наличествует на более глубинном уровне,
выражаясь в задавленном бессознательном, в утрате страстности, в страхе перед капитуляцией, а также
в напряженности и закрепощенности тела.
Капитуляция перед собственным телом означает на самом деле не более чем позволение телу
дышать полностью и свободно. Страх перед капитуляцией связан с задержкой дыхания. Человек может
заблокировать свободный дыхательный процесс, ограничивая либо вдыхание, либо выдыхание; в
первом случае он препятствует проникновению воздуха в легкие, во втором - не дает ему полностью
выйти оттуда. При этом в обеих ситуациях ограничивается количество кислорода, поглощаемого и
потребляемого организмом, что ведет к ослаблению метаболизма, снижению энергетики тела и
увяданию чувств. Стремление ограничивать вдыхание порой обнаруживается у шизофренических или
шизоидных личностей, где оно сочетается с основополагающим чувством ужаса, последствием которого
является паралич любой деятельности организма. В противоположность этому невротические личности
испытывают затруднения с тем, чтобы дать воздуху возможность полностью выйти. Страх, которым
блокируется полное выдыхание, - это в данном случае паника, отличающаяся от ужаса тем, что человек,
впавший в паническое состояние, стремится побыстрее убежать от грозящей опасности, в то время как в
случае ужаса он застывает на месте, словно глыба льда. В двух отмеченных вариантах страха оценка
опасности сугубо различна. При ужасе опасность воспринимается как подавляющая и неотразимая
угроза самому существованию индивида, а вот при панике опасность видится лишь как потенциальная,
вероятная угроза существованию. У маленького ребенка паника чаще всего является результатом потери
