 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
современной жизни и в конечном итоге ощутить ту страсть и радость, которые доставляет человеку
свобода. Но указанная цель ничуть не относится к разряду легко достижимых. Мы обременены ношей
знаний о том, что верно и неверно, а также самосознанием, ограничивающим нашу спонтанность. И
еще. Как я уже отмечал недавно, путешествие в поисках самопознания и самопостижения никогда не
закачивается. Терапия, однако, есть вопрос сугубо практический. Человек не может и не должен
подвергаться терапии на протяжении всей своей жизни. Шесть лет должно быть признано максимумом,
поскольку именно столько времени требуется ребенку, чтобы обрести достаточную независимость,
позволяющую ему покинуть стены родительского дома и отправиться в школу.
Когда пациент завершает биоэнергетическую терапию, он должен располагать пониманием и
владеть методами, которые позволят ему и дальше продолжать углубление процессов самоосознания,
самовыражения и самообладания. Он должен понимать связь между телом и разумом, а также знать, что
существующие в его организме хронические напряжения связаны с эмоциональными конфликтами,
которые берут свое начало в детстве и по сей день остались неразрешенными. Указанные конфликты
продолжают воздействовать на настоящее до тех пор, пока в теле бывшего пациента сохраняются
вышеупомянутые напряжения. Следовательно, ему придется продолжать работать над своим телом,
чтобы уменьшить и в конечном итоге устранить их. Это означает, что он должен будет продолжать
выполнять основные биоэнергетические упражнения, трактуя их как часть своих нормальных,
повседневных занятий, связанных с заботой о здоровье. Я лично выполняю их почти каждое утро столь
же регулярно, как, скажем, чищу зубы, и занимаюсь этим уже более тридцати лет.
Для укрепления дыхания я от трех до пяти минут лежу в запрокинутом положении поверх
биоэнергетического табурета, давая своему дыханию возможность стать глубже. Чтобы продвинуть
указанный процесс еще дальше, я привлекаю сюда и голос, издавая и долго выдерживая громкий звук.
Невзирая на громкость, это вполне легкий звук, испускаемый без усилия. Вообще говоря, цель данного
упражнения сводится к тому, чтобы возбудить рыдания. Как только я начинаю плакать, дыхание у меня
само по себе становится легче и глубже. Плач важен для меня еще и потому, что во мне всегда
присутствовало внутреннее сопротивление этому действию - по тем же причинам, по которым
сопротивляются плачу другие люди. Я считал себя решительным человеком, который пытался
подняться выше обуревающих его проблем. Хотя на практике такой подход не срабатывал, я был не в
состоянии отказаться от него, да и не хотел сдаваться. Плач является актом сдачи, а для многих это
означает неудачу, провал. Но терапия как раз добивается того, чтобы пациент сдался, и за долгие годы я
накрепко усвоил, что всякий раз, когда в какой-то сфере своей жизни сдаюсь, я обретаю
дополнительную свободу. Однако мой невротический характер настолько глубоко укоренился в моей
личности, что акту сдачи приходится стать непрерывным, никогда не прекращающимся процессом.
Просто я каждый раз сдаюсь еще чуть-чуть больше.
Плач выполняет в моей жизни еще одну немаловажную и взаимосвязанную с предыдущим
функцию: он поддерживает меня в контакте с печалью - печалью тех лет, когда я не являлся настолько
свободным, чтобы быть искренним перед собой, и печалью из-за того, что мне уже никогда не обрести
вновь того состояния невинности, которое стало бы радостью в чистом виде или тем, что я называю
благодатью или блаженством. В противоположность животным, мы живем, располагая знанием о
борьбе, страданиях и смерти. Такова трагическая сторона бытия человеком. Однако другая сторона - это
наша способность воспринимать великолепие и величие жизни так, как это недоступно никакому
животному. В религиозных терминах это именуется величием Господа. Я же рассматриваю две
указанные концепции: трагедийности и величия - как синонимы. Величие видится мне в красоте цветка,
ребенка или женщины, равно как в царственной величавости горы, дерева или человека. Переживание
этого величия и есть тот восторг, который находит свое выражение в художественных творениях
человека, особенно в музыке. Фундаментальная посылка моей философии состоит в том, что
невозможно отделить две указанные стороны друг от друга, не разрушив при этом целого. Человек не в
состоянии воспринять величие жизни, если он не приемлет ее трагического аспекта. Нет места
никакому величию, если человек пытается отрицать реальную действительность или уйти от нее. Я
нуждаюсь в плаче для того, чтобы сохранить свою человечность. Я плачу не только о себе, но и о своих
пациентах, и обо всем человечестве. Когда я вижу борьбу и боль, властвующие над моими пациентами,
мне на глаза часто наворачиваются слезы. Впоследствии, когда эти люди облегчают свою боль с
