 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
явлений, и они говорят, что в них как будто бы сосуществуют разные «я». Одна пациентка говорила о
себе: «Иногда мне кажется, что мое место в науке; иногда — в практической деятельности; иногда — в
монашеской жизни; иногда — в радостях секса; и всегда я не знаю, что мне покажется завтра. Что
личностно мое и что не мое — как трудно это ощутить, а ведь у других и вопроса такого не возникает».
Деперсонализация побуждает человека к мучительно обостренной рефлексии на тему: кто же я на
самом деле. Из этого рождается глубинная тяга к творчеству, чтобы в нем, как в зеркале, наконец увидеть
и узнать себя.
Ипохондрический синдром
—
состояние, при котором внимание к своему здоровью становится
утрированной озабоченностью. Ипохондрия может «строиться» на сомнениях, навязчивостях,
сверхценных идеях, бреде, а также на основе неприятных соматических ощущений, наиболее
выразительными из которых являются сенестопатии.
Сенестопатия — крайне тягостное, мучительное ощущение. Обращает на себя внимание
необычность, вычурность этих ощущений. У больных возникает затруднение в точном их описании,
поскольку они не похожи на все прежние телесные ощущения. Например, пациент жалуется, что у него
«как будто бы мозг режут лезвием на тонкие части, и где-то в глубине мозга лопаются пузырьки». Другой
сообщает, что «мышца сердца как будто бы стала дряблой, размягченной, и порой возникает ощущение,
что кровь течет по сосудам в обратном направлении».
Важными в этих жалобах является оговорка «как будто бы», то есть больной понимает, что речь
идет об ощущении, а не о реальных изменениях в организме. Если эта оговорка уходит, и больной
говорит, что у него в глубине мозга действительно лопаются пузырьки, то речь уже идет о телесной
галлюцинации. Рассказывая о сенестопатиях, пациенты ограничиваются лишь констатацией этих
ощущений, не давая им бредовых интерпретаций. Сенестопатии отличаются стойкостью и не
соответствуют по своим проявлениям конкретным анатомическим закономерностям. Так, больной
говорит, что «щекотка в области сердца холодными нитями связана с горячими зонами в области лба и
живота» (он понимает, что это ему кажется). Таким образом, иногда сенестопатические ощущения
образуют необычные констелляции. При исследовании места локализации сенестопатии врачи не
находят какой-либо серьезной патологии. Сенестопатии часто являются элементом безбредовой
ипохондрической шизофрении.
Опишем один из типичных вариантов ипохондрической шизофрении. Начало бывает внезапным.
Больной испытывает неописуемый катастрофальный страх. Возникает ощущение приближающейся
смерти. Некоторые описывают это состояние, как отделение души от тела, «сейчас душа отделится и
исчезнет». Возникающая паника сопровождается бурными вегетативными расстройствами: сердце
колотится гулко, «как барабан», возникает дрожь, подъем температуры, артериального давления.
Происходящее так потрясает больного, что он долгие годы помнит точную дату и время возникновения
этого состояния. Если эти приступы повторяются, то, в отличие от диэнцефальных пароксизмов при
органических заболеваниях мозга и эпилепсии, они не несут в себе строго последовательного
стереотипа протекания. Постепенно приступы теряют свою интенсивность и «растекаются» в
непреходящую тревогу со страхом повторения приступа и различные вегетативные, болевые и
сенестопатические ощущения. В таком виде болезнь приобретает хронический характер. Больные
ипохондрически фиксированы на состоянии своего здоровья, хотя врачи им объясняют, что никакой
смертельной опасности нет. Нередко первый приступ провоцируется алкогольной интоксикацией.
Ошеломленные своей беспомощностью перед жутким страхом больные напрочь отказываются от
алкоголя («чтобы не повторилось»). Невропатологи называют такие состояния паническими атаками
или диэнцефальным синдромом. О шизофрении в подобных случаях можно говорить, если сквозь
ипохондрическую симптоматику начинают «просвечивать» дефицитарные изменения личности,
характерные нарушения мышления, появляется и нарастает схизис. Данные состояния успешнее всего
поддаются комплексу медикаментозной и интенсивной психотерапевтической помощи. Успешность
гипнотерапии убедительно доказана работами психотерапевта И. В. Салынцева /130/.
В момент катастрофального страха больной переживает онтологическую незащищенность,
подробно описанную Р. Леингом /131/. При этой форме незащищенности человек страдает не от
реальной угрозы, а ощущает глубинную «непрочность» своего личностного бытия. Если персонажи
Шекспира мучаются от реальных жизненных конфликтов, то персонажи Кафки гораздо чаще от
