 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
«Псевдогаллюцинация настолько же далеко от галлюцинации, насколько вообще представление
воспоминаний или фантазий далеко от непосредственного восприятия» /133, с. 121-122/. В. X.
Кандинский сам был болен, страдал псевдогаллюцинациями и потому, как никто другой, смог
выразительно их описать. С 1885 года термин «псевдогаллюцинация» понимается психиатрами всего
мира в согласии с воззрениями В. X. Кандинского.
Псевдогаллюцинаторные образы могут быть чувственно живыми, яркими, а могут быть и
достаточно блеклыми. У здоровых людей псевдогаллюцинации не встречаются, когда они впервые
возникают у больного, то воспринимаются им как нечто абсолютно новое. Как правило, они
отличаются стойкостью, непрерывностью, самопроизвольностью возникновения и исчезновения.
Остановимся на природе чувства «сделанности»,
которое неизвестно душевно здоровому
человеку. Во-первых, оно объясняется тем, что псевдогаллюцинация возникает у больного
непроизвольно-насильственно. Во-вторых, не тратится энергия на поддержание
псевдогаллюцинаторного образа, в то время как при восприятии реальных объектов и даже при
истинных галлюцинациях человек расходует психическую энергию на то, чтобы вглядываться,
разглядывать объект. В-третьих, псевдогаллюцинаторный образ часто бывает детальным, но в отличие
от деятельности воображения эти детали не постепенно рисуются, а даются сразу и окончательно, как
если бы человеку показали фотографию или картинку. Таким образом, ощущая, что образ создается не им
самим, больной «психологически понятно» полагает, что кто-то этот образ создает для него. Начиная
объяснять себе, кто и как это делает, больной неизбежно приходит к бреду воздействия.
Обычно психиатры выявляют псевдогаллюцинации с помощью вопросов: «Не показывают ли
вам особые внутренние картинки, не создают ли для вас внутренние "голоса"?». В тех редких случаях,
когда псевдогаллюцинации не сопровождаются чувством «сделанности» и бредом, их выявление
основывается на тех признаках, которые описаны выше.
Психические галлюцинации
описаны Г. Байарже (1842 г.). По клиническим проявлениям этот
феномен родствен псевдогаллюцинациям. Оба этих феномена на высочайшем научном уровне
исследованы московским психиатром М. И. Рыбальским (1983 г.). Их различие состоит в том, что при
переживании психических галлюцинаций отсутствует какой-либо чувственный характер
галлюцинаторного образа. Также при психических галлюцинациях всегда отмечается чувство
«сделанности» и постороннего влияния.
Рассмотрим, что же переживают больные: «...они слышат мысль без посредства звука, слышат
«тайный внутренний голос», не имеющий ничего общего с голосами, воспринимаемыми при посредстве
уха, они ведут со своими невидимыми собеседниками интимные разговоры, в которых чувство слуха
положительно не играет никакой роли. Больные говорят, что они одарены шестым чувством, что они
могут воспринимать чужие мысли без посредства слов, что они могут иметь духовное общение со
своими невидимыми собеседниками, причем понимают последних посредством интуиции. В. X.
Кандинский приводит вывод Г. Байарже о том, что нельзя говорить о «голосах», если явление
совершенно чуждо чувств слуха и происходит в глубинах души» /134, с. 84/. Интересно, что это явление
имеет свой аналог в способах общения людей в «потусторонней» жизни, как о нем рассказывают люди,
перенесшие клиническую смерть.. П. Калиновский в известной книге «Переход» описывает, что
общение происходит не через органы чувств, а на интуитивном уровне и без слов /135, с. 67-68/.
М. И. Рыбальский приводит пример из практики. «Больная говорит: "Как будто кто-то заставляет
думать мои мозги. Сначала появляется тихая мысль, а затем она начинает звучать каким-то отзвуком.
Наверно, другим это не слышно, а слышно только мне, иначе я слышала бы ушами. Устраивают все это,
вероятно, черти"» /134, с. 276/. В этом примере мы видим, что сенсорный (чувственный) компонент
представлен лишь «отзвуком», то есть в какой-то степени еще имеется.
Больные с истинными галлюцинациями уверены в реальности своих образов и полагают, что
другие их видят, слышат и т. д. При псевдогаллюцинациях и психических галлюцинациях больные, как
правило, считают, что их переживание и образы адресованы только им. Вопросом, выявляющим у
больного психические галлюцинации, может быть следующий: «Не бывает ли у вас «вложенных, чужих»
мыслей, «фраз, слов», смысл которых вам ясен, но которые лишены звучания ?».
6. Галлюцинаторно-параноидный синдром (синдром Кандинского—Клерамбо). Параноидный
бред. В отличие от паранойяльного бреда, в который хочется верить, в котором порой нужно
