 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
окружающих. Дисморфомания порой начинается внезапно, без внешней провокации в виде критических
замечаний окружающих по поводу внешности подростка. Идеи отношения выходят за
дисморфоманическую тематику: подросток считает, что на него обращают внимание по причине
плохого к нему отношения. Внешнему дефекту даются нелогичные объяснения: онанизм, перегрев на
солнце и т. д. Вместе с дисморфоманией отмечается и другая шизофреническая симптоматика:
нарушения мышления, деперсонализация, навязчивости и т. д. Нарастают расстройства негативного
регистра.
Аноректический синдром (анорексия в пер. с греч. значит отсутствие аппетита) проявляется
разнообразными нарушениями, связанными с процессом еды, чаще встречается у девочек. При
шизофрении часто отмечается не просто ограничение в еде, а использование вычурных диет. Чувство
голода обычно слабое, что говорит о возникновении расстройства из глубин организма. Возникает
влечение к вызыванию рвоты не только ради цели похудеть, а ради самого процесса. Даже при явном
истощении подростки заявляют о том, что нужно продолжать худеть, и о том, что теперь стали по-
настоящему красивыми. Постепенно появляются другие шизофренические симптомы, нарастает
негативная симптоматика, нарушается социальная адаптация. Характерна отчужденность и даже
враждебность по отношению к близким. Народу со стремлением к стройности уживается откровенная
неряшливость, неопрятность.
Синдром шизофренической «метафизической интоксикации» проявляется суемудрием:
странными, алогичными, малопродуктивными размышлениями на различные философские темы.
Определение «интоксикация» подчеркивает то, что подросток как бы «отравлен» метафизическими
проблемами в ущерб полноценной жизни. Имеется и другой оттенок смысла. Вспоминаю, как один
подросток рассказывал, что занятия философией приносят ему ощущение приятного опьянения, которое
сильнее, чем от спиртного, и ради которого (а не ради поиска истины) он и читает философские книги.
Иногда больные шизофренией в отличие от шизоидов говорят об амбивалентном отношении к своему
философствованию: они бы и не хотели им заниматься, но что-то внутри заставляет их беспрерывно
рассуждать. Больные редко ищут единомышленников, не борются за претворение своих идей в жизнь,
не способны ярко и увлекательно изложить свои мысли, «расплываются» в резонерстве. Также имеется
другая шизофреническая симптоматика, нарастание негативных расстройств. Подробно об этих трех
расстройствах можно прочесть у А. Е. Личко в книге «Шизофрения у подростков» /142, с. 51-70/.
Шизофреническим подросткам свойственна одержимость вычурно необычными,
непродуктивными увлечениями. Например, главной страстью подростка становится
коллекционирование разнообразных табличек и объявлений. Он с жадностью и мольбой просит всех
знакомых собирать для него эти вещи. Сам постоянно этим занимается, даже нарушая закон. Вся его
квартира увешана табличками. С горящими глазами он рассказывает всем, кто согласен слушать, про
свое хобби, не замечая, что люди подсмеиваются над ним, считают чудаком.
В патологическое фантазирование подростков могут вкрадываться, как отмечают В. А. Мамцева и
О. Д. Сосюкало, элементы псевдогаллюцинаций, рудиментарные идеи воздействия. Также они
сообщают о том, что навязчивые опасения, сопровождающиеся защитными ритуалами, могут пройти, а
ритуалы остаться, теряя свою психологически защитную функцию /12, с. 440-444/.
7. Отношения в семье больного шизофренией
Одной из наиболее известных гипотез влияния матери и семьи на больного шизофренией
является гипотеза «двойного зажима» (double bind) Г. Бейтсона /143/. «Ситуацию двойного зажима
иллюстрирует анализ небольшого происшествия, имевшего место между пациентом-шизофреником и
его матерью. Молодого человека, состояние которого заметно улучшилось после острого психотического
приступа, навестила в больнице его мать. Обрадованный встречей, он импульсивно обнял ее, и в то же
мгновение она напряглась и как бы окаменела. Он сразу убрал руку. «Разве ты меня больше не любишь?»
— тут же спросила мать. Услышав это, молодой человек покраснел, а она заметила: «Дорогой, ты не
должен так легко смущаться и бояться своих чувств». После этих слов пациент был не в состоянии
оставаться с матерью более нескольких минут, а когда она ушла, он набросился на санитара и его
пришлось фиксировать.
