 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Мне хочется сказать, что по мере обогащения моего человеческого и профессионального опыта,
шизофренические люди (полифонисты) вызывают у меня все большее заслуженное уважение, симпатию
и тепло.
Замечательное позитивное определение схизиса дает психотерапевт А. Капустин /150, с. 56/. Он
сравнивает схизис с лентой Мебиуса, в которой несочетаемое становится сочетаемым (как при схизисе):
двигаясь по одной и той же плоскости, попадаешь в положение прямо противоположное
первоначальному, хотя во время движения никуда не сворачивал. Также и полифонисты в своем
мышлении «двигаются» не по банальным плоскостям, а по «лентам Мебиуса», порой испытывая
дезориентацию от неожиданных результатов движения.
Даже сравнение шизофренической разорванности Э. Крепелина — «оркестр без дирижера» —
имеет свою позитивную грань, так как отдельные инструменты могут прекрасно и свободно играть свои
партии, и временами их игра сливается в удивительную полифонию.
Именно как полифонию понимает Е. А. Добролюбова в статье «Шизофренический "характер" и
терапия творческим самовыражением» главную особенность шизофренического характера, который
называется полифоническим /68, с. 7-8/. Она объясняет пациентам, что их характер созвучен характерам
К. Васильева, С. Дали, Чюрл¸ниса, Врубеля, Сезанна, Ван-Гога, Пикассо, Босха, Пиросманишвили,
Дюрера и других. Полифоническая характерологическая мозаика — одновременное звучание нескольких
характерологических радикалов. В самом узком смысле она есть присутствие в один и тот же момент не
борющихся друг с другом противоположных состояний, настроений.
По словам Е. А. Добролюбовой, для многих людей «полифония» — «будильник»: непривычное,
необычное до загадочности полифоническое видение ненавязчиво, но уверенно помогает повернуться к
творчеству. Наверно, ни один характер (художественные произведения творцов с ясным характером) не
вызывает переживание «как странен мир, и откуда такая тревога-боль? ...Полифонисты мучительнее
других страдают, не просто живут, а «выживают», непрестанно ищут себя и подтверждение своей
нужности людям оттого, как дышат, помогают другим».
Е. А. Добролюбова считает важным рассказать «полифоническому» пациенту особенности его
«мозаики», чтобы он с облегчением перестал быть для самого себя загадкой; узнал свои ценности;
разрешив себе быть самим собой, перестал бояться творить; понял, почему его не понимают, и смог
объяснять себя другим. Также она придает большое значение тому, чтобы «полифонист» получил
возможность учиться «дирижировать» своей полифонией и нашел свою целебную дорогу в жизни, где
его полифония была бы уместной и проявлялась полнее всего.
В другой статье «Полифоническая детскость и терапия творческим самовыражением» Е. А.
Добролюбова переназывает шизофренический инфантилизм детским радикалом характера, который во
всей своей первозданности присущ именно полифонистам. Она пишет об «абсолютно детской
нестандартности, родниково-чистом мироощущении, которое не зашорено опытом, социальными
условностями. Детские самобытные ассоциации еще ничто не укротило, не упорядочило, не затерло,
подвижность переживаний позволяет соединить вещи так, как уже не получится у взрослого (а у
полифониста может получиться)» /150, с. 21/.
Полифонистом в широком смысле можно назвать любого больного шизофренией, но о
полифоническом характере корректно говорить, когда он потихоньку вызревал с детства. При нем нет
психотики и дефекта, схизис носит легкий характер. Даже эндогенные колебания настроения не
аморфны, а наполняются конкретным содержанием. В психиатрической традиции делались
многократные попытки наряду с шизофренической болезнью выделить и шизофренический характер,
конституцию, психопатию (Берце, Медов, Рюдин, Гофман, Ганнушкин и др.). Данные попытки
основывались прежде всего на том, что родственники больных шизофренией, не будучи больны, тем не
менее несли в своем характере отдельные черты больных: чудаковатость, аутичность, ранимость. При
этом их странность и парадоксальность не укладывались в рамки шизоидного характера. Эти усилия
привели к тому, что в современной западной классификации выделены шизотипальные и пограничные
личностные расстройства, которые отнесены в рубрику «Расстройства личности» и вынесены за
пределы шизофренической болезни.
Ю. Ф. Поляков с научно-экспериментальной строгостью показал некоторые преимущества
познавательных процессов при шизофрении. Больные видят действительность «чище», меньше
