 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Ася (в роли мамы): «Мне очень жаль, правда».
В этот момент девочка изменилась, на глаза навернулись слезы. Она ясно осознала, что маме ее
очень жалко, но мама ничего не может поделать и что улучшить ситуацию может только она, Ася. Видно
было, что девочка вышла из неопределенного ожидания разрешения данной ситуации. Я почувствовал,
что в ней появилась решимость, подключилась ее сила воли. Она надолго задумалась.
Ася (в роли ребенка):
«Ничего, мам, я должна привыкнуть». Затем снова последовала длинная
пауза, и вдруг девочка обращается ко мне: «Я привыкну, правда?»
Я (к Асе-ребенку): «А как ты сама думаешь?»
Ася (ко мне):
«Так хочется, чтобы хорошее не менялось, чтобы вообще перемен было как можно
меньше».
Я (к Асе-ребенку) после долгой паузы: «Ты знаешь, в этом мире мало истинных точек опор, и все
они преимущественно духовного плана. Я думаю, что можно опереться на то, что мама тебя любит
независимо от того, рядом она или далеко от тебя. Это неизменно, все остальное может меняться. А как
ты думаешь, почему перемены так трудны для тебя сейчас? Мне интересно, как ты к ним привыкнешь.
Не торопись с ответом, прислушайся к себе».
Лицо девочки становится очень серьезным, потом вдруг озаряется. Происходит нечто, похожее
на инсайт.
Ася (ко мне): «Вы знаете, на меня в последнее время обрушилась куча перемен. Новая нелюбимая
школа, начались менструации, пришла весна, у мамы появилась работа. Для меня это слишком много. Я
и растерялась».
Я (к Асе): «Что тебе поможет, чем ты сама себе поможешь?»
Ася (ко мне): «А что если я изменю что-нибудь в своей комнате, привыкну, потом еще что-нибудь
изменю, пока окончательно не привыкну, что комната остается моей, а все остальное в ней может
меняться. Думаю, это поможет. Но как быть с тем, что без мамы дом — не дом, мне ведь все равно это
больно?»
Я (к Асе): «Давай обратимся к тебе, как к маме, она же слышала весь наш с тобой разговор».
Ася обращается со своим вопросом к «маме» и пересаживается на другой стул.
Ася (в роли мамы): «Доченька, помни, я всегда с тобой, где бы ты и я ни были, ощути это в душе,
поверь в это ощущение, и нам станет обеим легче».
Ася (как ребенок): «Спасибо, мама, это так правдиво и просто».
Я (к Асе): «Как ты думаешь, твоя реальная мама так же чувствует, как и ты в роли мамы?»
Ася (мне): «Конечно, я уверена. Я даже могу ясно представить, как мы находимся дома с папой, а
мама незримо присутствует рядом».
После этих слов я вывел девочку из состояния легкого транса предложением вернуться к нашей
обычной беседе. Ася была уже другая, не поникшая и растерянная. Ее лицо расслабилось, она села
ровнее, расцепила руки и спокойно-вдумчиво смотрела на меня. Я поблагодарил это маленькое мудрое
существо, искренне выразил восхищение ее работой. Мы простились. Еще несколько слов я сказал ее
родителям, которые ожидали в соседней комнате, и, придержав маленькую собачку, пошел закрыть за
ними дверь.
Заключение
Больше мы не виделись, но полностью не расстались. Ася осталась во мне не тускнеющим
удивлением. Несомненно, что эта полненькая щекастая девочка — духовный вундеркинд, именно
духовный, а не просто интеллектуальный. История знает немало подобных примеров. Почему я привел
Асин случай как пример творчества? Источником творчества и его неотъемлемой частью являются
удивление, чувства, мысли, этим удивлением рожденные,
поток переживаний — все это сердцевина
творческого процесса. Творчеством богата душа девочки. И не столь важно — запечатлено ли все это в
стихах, музыке, рисунках. Кстати, Ася рисует с двух лет. Она показала мне свои рисунки. Некоторые из
них отличались богатством фантазии, неординарностью сюжетов. Я невольно обратил внимание на
напряженные яркие краски, в рисунках сочетались гармония и хаос, в котором сквозил легкий оттенок
зловещести.
