 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
человеческих переживаний, они часто острее, накаленней, чем переживания здоровых.
Мне кажется, важно ясно понимать, что всякое чисто психопатологическое переживание
дополняется. А нередко и содержит в себе смысловые, ценностные, общечеловеческие
переживания.
Любая психотическая патология обрастает, окружается реактивным, во многом психологически
понятным переживанием. Помочь пациенту нащупать лучший человеческий ответ на психотический
вызов — существенная грань психотерапевтической работы, так же как и необходимость смягчать
невротические расстройства, которые, как снеговая шапка на горе, «сидят» на основных психотических
проявлениях.
Я являюсь сторонником юнговского принципа, что вместе с каждым больным нужно искать
свою неповторимую психотерапию.
Моя больная сама распорядилась, какой быть психотерапии.
Света наотрез отказалась понимать свое страдание символически, психоаналитически или религиозно.
Она имела крайне реалистический подход, потому и психотерапия получилась такой же. При этом у
меня осталось ощущение неиспользованности всех психотерапевтических возможностей. В частности,
ее духовный проект бытия, перерастающий в психоз, можно было бы проработать глубже, чем это
сделал я.
Да простят меня коллеги психиатры за то, что я не следовал схеме истории болезни. Я хотел
передать не столько историю болезни пациентки, сколько перипетии ее жизненного пути, не только наш
взгляд на больную, но и ее взгляд на нас. Я начал с описания бредовой драмы, а продолжал свой рассказ
в форме ряда этюдов, каждый из которых является кусочком проникновения в ее жизнь. Каждый этюд
найдет свое отражение в разделе «Психотерапия». Но желающие лучше понимать психотиков, чтобы
практически им помогать, может быть, увидят в этих этюдах нечто самоценное.
Всякий раз перед беседой со Светой я настраивал себя следующим образом: «Она не больная.
Она человек, попавший в бредовый мир. Ей нужно дышать и ходить в этом мире. Ничто в этом человеке
не является нелепостью. Это просто жизнь в особом мире, который вполне реален и весьма странен.
Все свое, включая знания и предрассудки, я отставляю в сторону и пытаюсь понять перипетии и
перепутья ее действительности». Этот настрой мне очень помогал и, как может показаться, вовсе не
оглуплял меня. Психиатрические знания и здравый смысл всегда являлись, когда в них возникала
необходимость. Можно сказать точнее, этот настрой позволял мне сохранять баланс тройного видения,
о котором я писал выше.
И последнее. Не буду подробно останавливаться на том, почему я в отношении Светы часто
употребляю определение «больная», а не только «пациентка». Отмечу лишь, что испытываю сочувствие
разного качества к истинно больным людям и пациентам (невротикам, психопатам). Невротик может
страдать острее больного человека, но степень психической потери всегда больше у последнего.
Опасность заключается в том, что стоит только назвать человека психически больным, как легче не
замечать в нем личностного измерения, его свободы и ответственности. Термин «больной»
подталкивает нас видеть в человеке лишь объект медицинских манипуляций. Этой опасности,
насколько возможно, я старался избегать. В конце концов, с экзистенциальной точки зрения, слово
«больная» — это всего лишь медицинское определение несчастливой Светиной судьбы.
Феноменология
Бредовая драма
С некоторых пор для Светы в театре стало как-то не так. Люди изменились: собираются кучками
и шепчутся. Шушуканья были всегда, но сейчас в них отмечается что-то необычное. Стала догадываться:
шепчутся-то ведь о ней! С чего бы это? Прикидываясь простачками, при встречах с ней люди делали
вид, будто ничего не происходит. Когда она пыталась спросить их напрямик, они смотрели на нее
невинными глазами, иронично улыбаясь, как бы смакуя ее замешательство. Эта издевка над ее
достоинством становилась невыносимой. Все наворачивалось, как снежный ком. Вот уже совсем
незнакомые люди стали отпускать в ее адрес разные замечания. Ставило в тупик то, что в гнусных
перешептываниях упоминались события ее личной жизни, о которых мало кто и догадываться мог.
Неужели подслушивают, подсматривают? Но как? Стала крепнуть мысль, что в квартире установлена
аппаратура для слежки. При этом ей не дают никаких объяснений. Что за изощренная игра такая?
