 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
близких; сложности межличностных отношений; смысл жизни; нравственный
долг. Таким образом,
психастеник не переживает обо всем на свете, например по поводу неопасных болезней, мелких
житейских неприятностей. От многого он вообще бережет свое внимание. Иначе он бы просто
разрушился от обилия переживаний. Основные сомнения психастеника концентрируются в
нравственно-этической и ипохондрической областях. Ипохондрия — переживания по поводу мнимой,
не существующей у человека болезни. Если болезнь на самом деле есть, но чрезмерно переживается, то
говорят об ипохондрических наслоениях.
Психастенические сомнения не бывают нелепыми, алогичными, они всегда реалистичны: то есть
то, чего боится психастеник, действительно может произойти. Другое дело, что психастеник
преувеличивает степень опасности, вероятность беды. Но и в этом есть своя логика. Например,
психастенику говорят, что тысячи людей летают самолетами, и только маленький процент погибает в
авиакатастрофах. Он соглашается, но добавляет: «А вдруг я-то как раз и окажусь в этом маленьком
проценте?»
Истинная навязчивость отличается от сомнения тем, что человек воспринимает ее содержание,
как полный абсурд. Психастеник в детстве и отрочестве может серьезно мучиться от навязчивостей, но с
возрастом, по мере формирования характера их все больше и больше заменяют сомнения.
Структура тревожного сомнения психастенического психопата зачастую такова: существует 1%
беды против 99% благополучия, ставка делается на этот 1%, и он воспринимается, предположим, как
30% или 90%. Поэтому однопроцентное «а вдруг?» может довести психопата до паники. Это
преувеличенное «а вдруг» и есть жало тревожного сомнения. Психастенику для спокойствия нужно,
чтобы никаких «а вдруг» не возникало.
Сомнения не позволяют психастенику быть убежденным там, где большинство людей на его
месте давно бы пришли к решению. Например, он может долго сомневаться в реальности измены жены
несмотря на то, что все в этом уверены. И корень сомнения здесь не в его оптимизме, которого мало, а в
тревожной серьезности: поставишь точку, порвешь отношения — а вдруг жена не изменяла? Подобная
опрометчивость страшна, и психастеник ходит кругами сомнений.
Реалистичность мышления и чувствования проявляется, прежде всего, в склонности к
реалистическому мироощущению, суть которого, по М. Е. Бурно /45, с. 8/, состоит в том, что человек
ощущает свое тело источником своего духа. Психастеник не чувствует, что душа существует изначально,
вне его телесного организма, сама по себе, приходя к нему из вечного духовного Первоисточника. Он
чувствует, что его душевная жизнь рождается в недрах его тела. Подобная реалистичность свойственна
психастеникам, астеникам, циклоидам, эпилептоидам, с известными оговорками также и инфантильно-
ювенильным людям. Про людей других характеров в этом отношении нужно говорить особо. Речь идет
не о мировоззрении, а о чувстве глубинно-интуитивной взаимосвязи своей души и мира.
Мировоззрение и мироощущение могут не совпадать; особенно часто истерики и циклоиды думают то,
что им хочется в данное время думать, а не то, что глубинно ощущают внутри самих себя.
Реалистичность психастеника проявляется также тем, что он поглощен обдумыванием земных
проблем, а не абстрактных, философских, мистических построений. Его мышление опирается на факты,
сверяется с ними в своей сложной аналитичности, уважает опыт и правду жизни. Благодаря сложной
работе сомнений, умный психастеник видит мир глубоко и по-земному просто. Он не чувствует своей
душой, как шизоид, подлинной реальности бесконечного, изначального Духа, правящего миром. Человек
психастенического характера, пусть неуверенно и сомневаясь, идет по земле, ценя теплоту и красоту ее
материальности.
Итак, неотделимо друг от друга в ядро психастенического характера входят:
1. Изначальная (базальная) тревога со слабым вытеснением.
2. Дефензивность с конфликтом ранимого самолюбия и чувства неполноценности.
3. Деперсонализация с блеклой чувственностью.
4. Рефлексивная аналитичность со склонностью к тревожным сомнениям.
5. Реалистическое мироощущение.
Подведем итог: психастенику свойственно реалистическое мироощущение, но в отличие от
других реалистов его изначальная тревожность, не будучи вытесненной, преломляясь дефензивностью,
деперсонализацией, аналитичностью и реалистичностью, преобразуется в тревожные сомнения, прежде
