 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
беспеченности смысла, та самая смысловая недостаточность, а лучше сказать текучесть,
открытость, которая и является конститутивной для субъекта. (Заметим: субъект не
"порнографичен", порнографична познавательная установка, в соответствии с которой он
полностью лишает(ся) "тайны". Иначе говоря невидимого, — в первую очередь в самом себе.)
Именно с этих позиций возможен разговор о женственности — первое, что без труда
приходит в голову в связи с "материей" соблазна (Бодрийяр и начинает свое рассмотрение
отсюда). Женское —
уже не пол в качестве знакового образования (удвоение биологического
знаками социального). Женское — то, что располагается по ту сторону любой выявляемой и в
конечном счете субстантивируемой "женственности" — будь то вытесненной или победив-
шей. Попытка придать женскому "место", фактически утверждает Бодрийяр, есть его
радикальная нейтрализация в терминах "мужских" — если угодно метафизических —
оппозиций: даже торжествующая "женственность" в лице отдельных разновидностей
феминизма, озабоченных сексуальным равноправием с акцентом на различие (женское жела-
ние и удовольствие) — не что иное, как подыгрывание все той же системе (производственной
= естественной) функциональности, отдающей приоритет всеобщей экономии пола. В то
время как само
18
