 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
им "обольщают" массы в современную эпоху: белые вспышки кинозвезд и черные сполохи
терроризма. У этих двух явлений много общего. Подобно звездам, мерцающим на небе, и
кинозвезды, и теракты "мигают": не озаряют, не испускают непрерывный белый поток света,
но мерцают холодным пульсирующим свечением, они распаляют и в тот же миг
разочаровывают, они завораживают внезапностью своего появления и неминуемостью уга-
сания. Они сами себя затмевают, захваченные игрой, в которой ставки взвинчиваются
бесконечно.
Великие обольстительницы и великие звезды никогда не блещут талантом или умом, они
блистают своим отсутствием. Они блистательны своим ничтожеством и своим холодом,
холодом макияжа и ритуальной иератики (ритуал вообще cool, по Маклюэну). Они — вопло-
щенная метафора необъятного ледникового процесса, который завладел нашей вселенной
смысла, пойманной в мигающие сети знаков и картинок, — но одновременно они в какой-то
момент истории и при стечении обстоятельств, выпадающем только раз, преображают эту
вселенную в эффект соблазна.
Искрящийся блеск кино всегда был только этим чистым соблазном, этим чистым
трепетанием бессмыслицы — горячим трепетом, который тем прекрасней, что рождается
холодом.
Искусственность и бессмысленность: таков эзотерический лик звезды, ее посвятительная
маска. Соблазн лица, где вытравлено всякое выражение, за вычетом ри-
173
