 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
кона видится нам лишь в трансгрессии или снятии запрета, поскольку схема Закона и запрета
начальствует и над обратной схемой трансгрессии и освобождения. Но закону противостоит
не беззаконие, а Правило.
Правило играет на имманентной взаимосвязи произвольных знаков — Закон опирается на
трансцендентную взаимосвязь необходимых знаков. Правило есть циклическая
возобновляемость набора условных процедур, Закон — инстанция, основанная на необрати-
мости и непрерывности. Первое принадлежит к строю обязательства, второй — к строю
принуждения и запрета. Коль скоро Закон проводит некую разграничительную черту, его
трансгрессия возможна и необходима. И напротив, нет никакого смысла "преступать" какое-
либо правило игры — в рекуррентной возобновляемое™ цикла нет никакой черты, которую
необходимо и возможно было бы пересечь (из игры выбывают, одно очко — и все кончено).
Претендуя на то, чтобы быть дискурсивным знаком легальной инстанции, потаенной истины,
Закон (социального запрета, кастрации, означающего) повсюду устанавливает запрет, вы-
теснение, а значит, и разграничение между дискурсом явным и скрытым. Правило, будучи
условным, произвольным и лишенным какой-либо тайной истины, не знает ни вытеснения, ни
разграничения между явным и скрытым: оно попросту не имеет смысла, оно никуда не
подводит — тогда как Закон обладает совершенно определенной финальностью. Бесконечная
обратимая
230
