 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
стейшей игре соблазна: я не поддамся, ты не заставишь меня кончить, а я заставлю тебя
играть и украду твое наслаждение. Едва ли верно низводить эту динамичную игру до уровня
сексуальной стратегии. Правильней будет назвать ее стратегией смещения (se-ducere: уводить
в сторону, сбивать с пути), совращения, отклонения истины пола: играть — не кончать. Здесь
обнаруживается суверенность соблазна, который есть страсть и игра, принадлежащие к строю
знака, и в перспективе соблазн всегда торжествует, потому что обратимость и неопре-
деленность — основные черты этого строя.
Обаяние соблазна, конечно, сильнее и выше христианских подачек наслаждения. Нас
пытаются уверить, будто наслаждение — естественная цель, многие с ума сходят оттого, что
не в силах ее достичь. Но любовь ничего общего не имеет с влечением — разве что в либиди-
нозном дизайне нашей культуры. Любовь — вызов и ставка: вызов другому полюбить в
ответ; быть обольщенным — это бросать другому вызов: можешь ли и ты уступить соблазну?
(Тонкий ход: обвинить женщину в том, что она на это неспособна.) Иной смысл приобретает
под этим углом зрения извращение: это притворная оболь-щенность, за которой не
скрывается ничего, кроме неспособности поддаться соблазну.
Закон обольщения — прежде всего закон непрерывного ритуального обмена,
непрестанного повышения ставок обольстителем и обольщаемым — нескончаемого потому,
что разделительная черта, которая определи-
58
