 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
ральной области, — зачем останавливаться на ню, на ге-нитальном: коль скоро непристойное
относится к строю представления, а не просто секса, оно должно исследовать всю
внутренность тела и скрытых в нем органов — кто знает, сколь глубокое наслаждение может
доставить его визуальное расчленение, вид всех этих слизистых и мышечных тканей? Наша
порнография определяется пока еще слишком узко. У непристойности поистине бескрайнее
будущее.
Но — внимание! Здесь имеется в виду не какое-то там углубление влечения, а единственно
оргия реализма и оргия производства. Некий раж (тоже, наверное, влечение, но подменяющее
собой все прочие), лихорадочное стремление все вывести на чистую воду и подвести под
юрисдикцию знаков. Все представить в свете знака, в свете зримой энергии. И пусть всякое
слово будет свободно, и пусть в точности отвечает желанию. Мы погрязли в этой
либерализации, которая не что иное, как всепоглощающее разрастание непристойности.
Потаенному недолго наслаждаться запретом — в конце концов до всего докопаются, все
будет извлечено на свет, предано огласке и досмотру. Реальное растет, реальное ширится — в
один прекрасный день вся вселенная станет реальной, реальное вселенским, и это будет
смерть.
Порносимуляция: нагота — это лишь еще один знак. Прикрытая одеждой, нагота
функционирует как тайный,
75
