 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
амбивалентный референт. Ничем не прикрытая, она проявляется как знак и вовлекается в
знаковое обращение: нагота-дизайн. То же в каком-нибудь hard core или blue pomy: половой
орган, зияющий либо стоячий, — это просто еще один знак в коллекции гиперсексуальности.
Фаллодизайн. Чем дальше заводит нас безудержная тяга к "правдивости" пола, к полнейшему
разоблачению сексуальной функции, тем глубже мы втягиваемся в пустую аккумуляцию
знаков, тем плотнее замыкаемся в бесконечном сверхобозначении — реальности, которой
больше нет, и тела, которого никогда не было. Вся наша культура тела, включая сюда
способы "выражения" его "желания", всю стереофонию телесного желания, — отмечена
неизгладимой печатью монструозности и непристойности.
Гегель: "Подобно тому как на поверхности человеческого тела, в противоположность телу
животного, везде раскрывается присутствие и биение сердца, так и об искусстве можно
утверждать, что оно выявляет дух и превращает любой образ во всех точках видимой
поверхности тела в глаз, образующий вместилище души". Значит, нет и не может быть
наготы как таковой, нет и не может быть нагого тела, которое было бы только нагим, — нет и
не может быть просто тела. Как в том анекдоте: белый человек спрашивает индейца, почему
тот ходит голый, а индеец в ответ: "У меня все — лицо". В нефетишистской культуре (где
отсутствует фетишизация наготы как объективной истины) тело не противопоставляется, как
76
