 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
младенчеству, — в котором доминирует оральная деятельность. Иначе говоря, эти индивидуумы были
лишены материнской любви или удовлетворения, которое обеспечивает безусловная любовь. Если
такие лишения являются определяющими в структуре характера человека, то его можно назвать
оральной личностью. Во взрослом человеке эти неудовлетворенные потребности проявляются в его
неспособности находиться в одиночестве, в страхе разлуки, в разговорчивости или в какой-либо другой
деятельности, например в хвастовстве или в других ухищрениях, направленных на то, чтобы привлечь к
себе внимание, в чувствительности к холоду и, наконец, в зависимом поведении. Если лишения были
не такими существенными, то мы говорим, что в характере индивидуума присутствуют оральные черты
или оральная тенденция.
Оральные потребности, не удовлетворенные в детстве, не могут быть восполнены во взрослом
периоде жизни. Никакое количество суррогатов материнской любви не сможет возместить человеку
чувство безопасности, которое он не смог получить в детстве. Будучи взрослым, он должен сам найти
эту безопасность внутри себя. Сколько бы внимания, восхищения, одобрения или любви ни получала
оральная личность, это не заполнит ее внутреннюю пустоту. Она может быть заполнена только самим
взрослым и только на его взрослом уровне, то есть через его любовь, через его работу и через его
сексуальность. Мечта о том, что кто-то может изменить прошлое, — иллюзия. Когда на терапевтическом
сеансе пациента побуждают вспомнить или вернуться в младенческое состояние, то целью этого
является заставить его заново пережить депривации и встретиться с теми конфликтами и чувствами,
которые они породили. Также целью является преодоление его неосознанных инфантильных фиксаций,
чтобы таким образом помочь ему начать вести более полную и содержательную взрослую жизнь в
настоящем. Но пока его оральные потребности будут продолжать влиять на его поведение, он будет
подвержен циклическим перепадам настроения — от эйфории до депрессии.
Я уже настолько часто видел, как это происходило у оральных личностей, что, начиная с ними
работать, заранее предупреждаю их об опасности, кроющейся в эйфории. Если же они все же поддались
этому чувству, я предупреждаю их о том, что за этим последует депрессия. Такое своевременное
предупреждение всегда помогает, так как оно привносит в их мышление определенную долю
реальности, тормозя и смягчая резкие перепады настроения. Поэтому, когда наступит депрессия, она уже
не будет носить такой разрушительный характер. В состоянии эйфории человек думает, что все будет
хорошо. Но это «хорошо» никогда не наступит, если его скрытые проблемы не будут проработаны в
достаточной степени. Только удерживая такого пациента «внизу», можно побудить его глубже
соприкоснуться со своими проблемами и, таким образом, способствовать их решению.
Слово «низ» в нашем случае имеет еще одно значение — противоположности верху, то есть
направления к голове. Низ — это направление к нижним частям тела: к ногам, к земле. Нахождение
«внизу» приближает любого человека к его реальности. На самом деле, когда человек падает с вершин
эйфории в депрессию, то кажется, он падает так глубоко вниз и попадает в такую глубокую яму, из
которой не видно дневного света. Поэтому необходимо помочь ему вытащить себя, но это можно
сделать, только если пациент поймет, что он в действительности никогда и не стоял на твердой почве.
Яма всегда была под ним, замаскированная веточками и листочками, но такой камуфляж недостаточно
прочная основа для личности. Сам пациент никогда на самом деле не доверял этому прикрытию,
потому что он никогда не позволял своей реальной сущности или своему телу опереться на него всем
весом. Он пытался поддержать себя сверху своим эго или своей волей и падал в депрессию, когда его
иллюзорные подпорки рушились. Но с каждым разом он пытался подняться все выше и выше над
землей, вместо того, чтобы соорудить прочное основание, на котором он мог бы уверенно стоять. Когда
он находится в эйфории, он находится вверху, «в воздухе», «в облаках», и его ноги фактически не
касаются земли.
В здоровом человеке отсутствуют такие резкие перепады настроения от эйфории до депрессии.
Он всегда стоит на земле, основной плоскости, на которой он базирует свои действия. Он может
прийти в возбуждение из-за какого-то события или перспективы, которые направят мощный
энергетический поток ему в голову, но твердая почва никогда не уйдет из-под его ног. Он может
почувствовать удовольствие или даже радость, но почти никогда не испытает эйфории. Если в
конечном счете событие или перспектива разочаровали его, он может загрустить, даже приуныть, но
при этом не впадет в депрессию. Он не теряет своей способности подстраиваться под новую ситуацию,
