 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
44
Количество первичных
обращений
Общее количество проведен-
ных психотерапевтических
курсов лечения
Общее количество проведен-
ных психотерапевтических
сессий (в среднем по 6 сессий в
процессе каждого курса)
Абсолютные
числа
Рост показа-
теля в % к
1992 г.
Абсолютные
числа
Рост показа-
теля в % к
1992 г.
Абсолютные
числа
Рост показа-
теля в % к
1992 г.
1992
258
100
2700
100
16200
100
1993
288
111,6
1344
49,7
8064
49,7
1994
276
106,9
1500
55,6
9000
55,6
1995
276
106,9
1308
48,4
7848
48,4
1996
420
162,8
2652
98,2
15912
98,2
1997
420
162,8
2556
94,7
15336
94,7
1998
432
167,4
2640
97,8
15840
97,8
1999
480
186,0
3600
133,3
21600
133,3
2000
480
186,0
2796
102,2
16776
102,2
Итого:
3600
—
21096
—
126576
—
5
Эта таблица также дополнена мной графой прироста показателей в процентах (М. Р.).
70% всей наблюдаемой патологии, то у детей 6—12 лет ведущими становятся ПТСР и энурез,
дополняемые расстройствами речи, неврологическими нарушениями и тиками (которые в
совокупности охватывали 78% патологии). Во многом аналогичное распределение наблюдалось и
у подростков (13—18 лет), однако на 4-м месте у них уже появляется депрессия, которая
становится ведущим синдромом во всех группах взрослых пациентов (19—30 и 31—50 лет). Затем
(в этих двух последних группах взрослых пострадавших) следуют ПТСР, шизофрения, алкоголизм
и эпилепсия. Эти данные еще раз подтверждают известное положение психоанализа, что форма
психопатологии зависит не столько от травмирующего фактора, сколько от возраста, на который
приходится травматогенное воздействие.
Во многом аналогичные данные, которые существенно проигрывают в связи с отсутствием
«возрастной динамики», но содержат некоторые сведения по половому «диморфизму» патологии,
приводит М.Фридман [105]; в частности, он отмечает, что после тяжелых психических травм
депрессии в сочетании с ПТСР (в качестве коморбидных расстройств) встречаются в 48% случаев,
фобии — в 30%, социальные фобии — 28%, дистимии — 22%, тревожные расстройства — 16%;
панические реакции: 12,6% у женщин и 7,3% у мужчин; агорафобия: 22,4% у женщин и 16,1%у
мужчин; алкогольная зависимость: 51,9 у мужчин и 27,9% у женщин; наркомании: 34,5% у
мужчин и 26,9% у женщин. Обратившись к публикации Н. В. Тарабриной [70], дополним эти
данные тем, что суицидальная предрасположенность наблюдается у 38% ветеранов локальных
войн, синдром «утра-
ты жизненной перспективы» был выявлен у 71% ликвидаторов аварии на Чернобыльской АЭС.
Возвращаясь к анализу данных Л. Наджаряна, попытаемся сделать главный вывод, который, по
нашему мнению, состоит в том, что чем больше возраст пострадавших на момент тяжелой
психической травмы, тем больше вероятность развития психотических расстройств. К сожалению,
мы не имеем анамнестических данных о том, какие именно психические травмы, личные потери и
утраты понесли те или иные пострадавшие, и вынуждены оперировать лишь обобщенными
данными, но, безусловно, чем более травматичным был их личный трагический опыт, тем больше
вероятность развития тяжелых форм патологии6.
Эти данные американских коллег хотя, возможно, и имеют некоторые «погрешности» (в силу
различных подходов к диагностике и классификации психопатологии в Европе, России и США),
тем не менее являются чрезвычайно важными с точки зрения планирования и осуществления всего
