 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон, Эрнест Росси: «Человек из февраля»
3
происходящее, – своего рода руководство по «толкованию наведений»… или путеводитель по
лабиринту. Без этих комментариев что-то из магии сессий мастера осталось бы абсолютно
непонятным, а что-то – даже и вовсе незамеченным. С настоящей магией так бывает.
Известно, что Эриксон часто отвечал на вопросы учеников метафорой или историей, а те
просили его объяснить или показать «что-нибудь попроще, даже поскучнее», да так и не
добивались своего (Маргарет Мид, 1979). В обсуждении с Росси Эриксон объясняет то, что
делает, прямее и проще обычного. Не удивительно, что специалисты по наследию Эриксона
считают эту книгу уникальной.
Е¸ структура сложна: есть стенограммы сессий, разделенные на смысловые отрезки. Есть
обсуждение 1979 года. Плюс еще более поздние и тоже важные для понимания комментарии
Эрнеста Росси. А есть и вовсе иное измерение: трансовое время, а в нем –
как бы прошлое,
«когда деревья были большими». Это детское время пациентки, в котором она становится
маленькой девочкой, и ее навещает Февральский Человек. Вот в этом измененном «ни здесь ни
там» времени и происходят главные терапевтические события.
Чтобы не «заблудиться в отражениях» и получить от этой книги все, что она может дать,
читателю лучше сразу настроиться на особые отношения со временем. Можно, например,
сначала прочитать только стенограммы, опуская все комментарии – и это будет совсем другая
книга. А потом начать все сначала, осторожно строя «мостики» между событиями и их
анализом. Но кому-то больше понравится сразу читать и то, и другое, медленно входя в эту
странную «партитуру», доверившись поворотам лабиринта, где каждая точка между трансом и
реальностью не похожа на предыдущую. И где то и дело кончается явь и начинается другая явь.
И кончается один транс, и начинается другой транс… И где возможно совершенно особое
время – «прошлое в настоящем».
Работа в этом времени дает Эриксону-психотерапевту доступ к детским травматическим
переживаниям «Джейн» и возможность вмешиваться там, где, казалось бы, уже никому не
вмешаться. Расхожее мнение о том, что гипнотерапия – симптоматическое лечение, не идущее
вглубь, сталкивается с очевидной глубиной движения к причинам, к «созвездию» значимых
ситуаций, травм – и их переработке. И что бы Эриксон ни говорил про психоанализ, отрицая и
высмеивая его как институт, как способ существования одной из теорий, но трудно не видеть,
как изящна его работа с вытеснением, сопротивлением, переносом. Этот случай интересен и с
академической точки зрения, причем для психотерапевта или психолога любой теоретической
ориентации.
Убедительный разбор применения «умного гипноза», виртуозное использование системы
эриксоновских техник – да, но еще: гениальный психотерапевт и клиническая реальность,
которая больше любых схем. Они хороши постольку, поскольку служат ей (а не наоборот, как,
к сожалению, бывает).
В этой реальности Эриксон работает смело – он вообще мало чего боялся – и при этом
очень осторожно. Посмотрите, например, на ювелирной тонкости подготовку к наведению
транса, на тщательность проработки побочных тем и ситуаций, на скрупулезное закрепление
всех промежуточных результатов. И, конечно, поразительна его готовность и умение стать тем,
что нужно пациентке; они – соавторы трансовой работы, терапевтического эффекта и, в конце
концов, даже названия книги.
Ее непременно прочтет всякий, кто относит себя к одной из «помогающих профессий».
Она о том, что помочь возможно. О превращении в рабочий инструмент любого
обстоятельства, любого слова – и о том, чего это требует от профессионала.
Но «Человек из Февраля» может стать захватывающим интеллектуальным приключением
и для любого читателя, хоть немного интересующегося психологией или гипнозом, или
фобиями, или «легендой о чародее и мудреце Эриксоне»… Для такого читателя это – история о
том, как можно войти в прошлую и настоящую в жизнь другого человека, вместе с ним пройти
по самым трудным ее поворотам и вывести другого обратно в «эту» реальность, измененную
путешествием во времени. Психотерапевт обращается к детству клиента не только для того,
чтобы найти и исправить «поломки»; к его работе подключаются могущественные силы –
свойственные любому ребенку любопытство, готовность учиться и меняться.
И как раз эти состояния души – лучшие для того, чтобы последовать за Милтоном
