 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Г. Эриксон, Эрнест Росси: «Человек из февраля»
74
что никто даже не догадается об этом. Все будут заняты поиском отсутствующих
чисел.
Росси: А чего Вы этим добиваетесь?
Эриксон: Я добиваюсь того, что на сознательном уровне никто не понимает, что я
считаю от 1 до 10.
Росси: И таким способом Вы можете вполне погрузить пациента в транс. Ведь
если Вы тщательно замаскируете то, что считаете от 1 до 10, он погрузится в транс, не
осознавая этого.
Эриксон: Потому что он будет безуспешно отгадывать формулу моей
последовательности.
Росси: Вы хотите сказать, что поскольку сознание пациента отвлекается на
разгадывание Вашего головоломного порядка чисел, сам пациент погружается в сон
совершенно бессознательно. Он не осознает этого!
Эриксон: Знаете мой излюбленный прием? Сначала я говорю: «Сейчас я досчитаю
до 20 – и Вы заснете.» А чуть позже добавляю: "У такого-то было восемь детей, но
они обходятся дешевле, если все покупать на них дюжинами. "
Росси: Вы предпочитаете этот метод наведения транса, потому что здесь Вы
полностью исключаете сознательный фактор. На этот раз сознание остается в полном
неведении насчет транса.
Эриксон: Совершенно верно. Когда пациент пытается решить какую-то важную
проблему, но при этом годами избегает одного упоминания о ней – необходимо
любыми средствами лишить его этой защитной реакции.
Росси: И пациент, освободившись от своих привычных отговорок и уловок,
погружается в гипнотерапевтический транс. И он будет совершенно изумлен, когда
узнает, что, оказывается, все это время пытался разобраться в своих проблемах – и
при этом не догадается, что делал это в состоянии гипнотического транса. Метод
наведения транса с полным отсутствием осознания этого пациентом – весьма
благодатная почва для дальнейших исследований.
Эриксон: (Эриксон приводит примеры того, как пациенты погружались в транс
только благодаря определенной интонации голоса психотерапевта. Стоит только
воспроизвести такую интонацию – и все происходит просто мгновенно, а пациент
даже не осознает этого.)
2.4. Девятый «визит» Февральского человека: как с помощью "трансового " письма
углубить возрастную регрессию и усилить чувство внутреннего комфорта
Эриксон: 1942-й. А кто я? (Клиентка явно подавлена.) Вы меня помните?
Клиентка: Да. Вы – Февральский человек.
Эриксон: Что Вас так огорчило? Вы можете мне рассказать об этом? Вы ведь
действительно можете со мной поделиться, правда? Не хотите ли мне сказать что-нибудь?
Клиентка: Это очень важно.
Эриксон: Мне хочется Вам помочь. Ведь это было так неудобно, да? Вы так неудобно себя
чувствовали. А мне бы не хотелось, чтобы что-то причиняло Вам неудобство. Мне кажется, что
лучше разделить это со мной. Так не хотите мне рассказать? Ну, подумайте еще немножко. Вот
Вам карандаш. Не хотите говорить – можете написать. Я думаю, Вам неприятно говорить об
этом – но написать об этом – совсем другое дело. Ну, так как? Напишете? Хорошо. Только
пишите быстро. А теперь выслушайте меня внимательно. Я – Февральский человек. Я не могу
Вам точно объяснить, что это такое, но за одно могу поручиться: если Вы поделитесь со мною
своими проблемами, то начнете в них разбираться. Ведь смогли же Вы мне рассказать о своих
детских переживаниях – то, что говорили мне вчера, в прошлом и в позапрошлом году? Вы
меня понимаете? Может быть, обсудим это еп;е раз? (Клиентка отрицательно качает головой.)
А теперь выслушайте меня очень внимательно. Сейчас 1942 год, согласны? Но ведь время не
стоит на месте, и скоро мы попадем в какой-нибудь другой год, и даже не в 1941-й. Все больше
вещей ускользает от Вашего понимания, Вы их забываете – забываете – забываете – забываете –
и вот перед нами опять маленькая девочка, веселая и счастливая. Ну, а теперь давай поговорим.
А для начала – здравствуй.
