Navigation bar
  Print document Start Previous page
 53 of 197 
Next page End  

половому партнеру. Если же его мортидо пассивно, он устраивается таким образом, чтобы оказаться в
положении, оправдывающем его психические или физические страдания, в некотором смысле поощряя
партнера причинять их. Если мужчина или женщина с активными, садистскими наклонностями
встречает пассивного, мазохистского партнера, то они оба обретают великолепную возможность
облегчать напряжения своего мортидо, сознательно планируя свои физические страдания или менее
сознательно провоцируя психические. Вечера с бичеванием в прямом смысле этого слова не так уж
редки и даже рекламируются в некоторых журналах. Еще обычнее и легче наблюдать, как мужчины и
женщины устраивают свои любовные отношения таким образом, чтобы снова и снова удовлетворять
свое активное и пассивное мортидо посредством эмоциональной жестокости или страдания, и каждый
очередной опыт их, по-видимому, «ничему не учит». В действительности они и не хотят «учиться»,
потому что, «научившись», должны были бы отказаться от удовлетворения.
Электа Эйбел [Alecto одна из трех фурий (от allicio — приманивать, привлекать (лат.); Abel
Авель. (Прим. перев.)] была дочерью Прита [Pretium
одно из значений: наказание, расплата (лат.).
(Прим. перев.)] Эйбела, владельца бойни, расположенной за Олимпийскими багажными складами. Отец
ее был столь злополучен в своем браке, в детях и в делах, что, как сказал ему мистер Уэстон, священник
епископальной церкви, он, по-видимому, родился с «печатью Авеля» на лбу: казалось, Господь избрал
его в качестве прирожденной жертвы, подобно его библейскому тезке. Впрочем, невзгоды мистера
Эйбела всегда могли быть объяснены внешними обстоятельствами.
Жизнь Электы сложилась как будто таким же образом, но с той существенной разницей, что свои
бедствия она большей частью навлекала на себя сама. Первый муж ее был трезвенник, заботившийся о
семье, но, вероятно, это показалось ей утомительным, потому что она стала изменять ему, и он ее
покинул. Электа утверждала, что привязана к своей маленькой дочери, но продолжала при этом
беспорядочный образ жизни, что не способствовало эмоциональному развитию ребенка. Однажды она
узнала от старого приятеля, что муж нанял детективов и установил за ней слежку с намерением
получить опеку над ребенком. Электа была потрясена и пришла в паническое состояние, но в тот же
вечер она привела домой мужчину, подцепленного в баре. После этого был бракоразводный процесс, и
у нее отняли дочь до того времени, когда она докажет свою возможность ее опекать.
В качестве второго мужа она избрала Диона Часбека, пьяницу, регулярно ее избивавшего. У них
опять родилась дочь, к которой Электа, казалось, была привязана; но вследствие беспорядочного
поведения она снова потеряла опеку над ребенком, на этот раз в пользу свекрови, миссис Часбек-
старшей. Третий муж ее был не только пьяница и ипохондрик, но еще и сифилитик. Еще до брака она
узнала, что он болен и не лечится надлежащим образом. Теперь она делила свое время между уходом за
мужем и изнурительной работой, чтобы обеспечить ему выпивку. Для вступления в брак им пришлось
съездить в штат Невада, где не требуют предварительного анализа крови; это был долгий путь в поисках
несчастья.
Электа Эйбел была неглупая и незлая женщина. Ее разум и ее идеалы находились в резком и
непрерывном конфликте с ее поведением, но ее направленное внутрь мортидо время от времени все же
одерживало верх, подводя ее все ближе и ближе к саморазрушению. Доктор Нейджел, который был
другом ее отца и знал ее с детства, в конце концов убедил ее подвергнуться психиатрическому лечению;
к счастью, оно оказалось успешным. Чтобы излечиться, ей пришлось отказаться от гадкого
удовлетворения делать все по примеру отца и найти свой собственный более приятный путь в жизни.
Теперь она спокойно живет в соседнем городе Аркадии со своим третьим ребенком.
Это крайний, устрашающий пример «морального мазохизма» и самонаказания со стороны
женщины, а также физического и «морального» садизма или жестокости со стороны двух ее мужей; те же
механизмы, в более мягкой форме, делают несчастными на всю жизнь тысячи мужчин, женщин и детей.
В случае Электы потребность в саморазрушении произошла отчасти от желания уподобиться своему
отцу, то есть от своего «отождествления с ним». Наблюдатель, не слишком озабоченный точностью
выражений, мог бы сказать, что она «унаследовала» свои невзгоды.
8. Как ребенок реагирует на поведение родителей?
Предпочтение, которое сын оказывает матери, а дочь — отцу, было предметом ряда
Hosted by uCoz