 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
359): «Верить — значит видеть».
Слашер и Андерсон (Slusher & Anderson, 1987) установили, что представления, сформированные
на основе стереотипов, могут привести к неверному ассоциированию групп с их стереотипными
отличительными особенностями. Другими словами, люди иногда имеют стереотипы, которые
заставляют их подгонять свои представления о членах идентифицируемой социальной группы к
сложившимся у них стереотипам. Однако, поскольку такие представления впоследствии не отличить от
запомнившихся реальных фактов, в сознании стереотипно мыслящего человека они воспринимаются как
дополнительные подтверждения того, что его стереотип верен. Впоследствии у носителя такого
стереотипа складывается впечатление, что он уже не раз наблюдал поведение, подтверждающее данный
стереотип, хотя фактически он не может припомнить ни одного примера из реальной жизни.
Иллюзорная корреляция (Illusory correlation). Слишком высокая оценка степени прочности связи
между понятиями или попытка установить ее там, где связь вообще отсутствует. В случае гендера
мнимая или преувеличенная связь часто видится между гендером и определенными качествами,
навыками или поведением.
Иллюзорные корреляции возникают отчасти и потому, что схемы привлекают наше внимание к
тем случаям, которые подтверждают сложившиеся у нас стереотипы. Однако на формирование
иллюзорных корреляций могут влиять и другие тенденции процесса обработки информации. В
частности, Фиске и Тейлор (Fiske & Taylor, 1984) рассматривали процесс, посредством которого мы
приходим к умозаключениям. Они заметили, что исследователи обычно предлагают нам делать свои
выводы на основании весьма ограниченного числа примеров (Nisbett & Ross, 1980; Tversky & Kahneman,
1974) и что крайние примеры внутри предлагаемой выборки нередко порождают более сильные
ассоциации, чем примеры, гарантированно подтвержденные (Hamilton & Gifford, 1976; Rothbard et al.,
1978; Tversky & Kahneman, 1974).
Что же касается гендера, то у нас может появиться склонность на основании своей
осведомленности о весьма ограниченном числе людей, обладающих некоторыми характерными
особенностями, приписывать эти особенности всем мужчинам и женщинам. Таким образом, мы можем
прийти к ошибочному восприятию наличия прочной связи между гендером и поведением,
характерными особенностями или навыками. Одна из моих студенток полагала, что поскольку ее
приятель, в отличие от нее самой, не мог уделять в каждый момент времени внимание более чем одной
проблеме, то и все мужчины должны были отличаться от женщин подобной особенностью. Она и ее
приятель различались этой способностью, другим же, более очевидным, различием между ними был
гендер; как следствие она посчитала, что между этими двумя характеристиками (гендером и
способностью распределять внимание) существует устойчивая корреляция. Кроме того, согласно Фиске
и Тейлору (Fiske & Taylor, 1984), люди обычно не подозревают, что они делают выводы на основе
ограниченных сведений или экстремальных примеров. И даже имея информацию об относительной
частоте случаев, все равно при оценке поведения или характерных особенностей они стремятся в
большей степени полагаться на самые яркие и запоминающиеся примеры (Hamill et al., 1980). Эта
тенденция не обращать должного внимания на сравнительно частые случаи из реальной жизни и в то
же время переоценивать значимость отдельных ярких случаев получила название ошибки обоснования
оценки (base-rate fallacy). Возьмем для примера мужчину, убежденного в том, что женщины — плохие
водители (в реальной жизни таких мужчин немало). Обычно он не замечает, что из ста встреченных им
за день женщин-водителей ни одна не нарушила правила. Однако стоит сто первой совершить
малейшую ошибку, как он сразу же восклицает: «Вот видите! Я же говорил, что женщины не умеют
водить машину!»
Ошибка обоснования оценки (Base-rate fallacy). Тенденция не обращать должного внимания на
сравнительно частые случаи из реальной жизни и в то же время переоценивать значимость
отдельных ярких случаев.
Подводя краткий итог, можно сказать следующее: действуя подобно схемам, гендерные
