 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Мы начали эту главу с указания на то, что наше восприятие гендеров в качестве
«противоположностей» не подтверждается результатами исследований гендерных различий, а также с
рассмотрения, как социальное познание гендера может объяснить наше стойкое убеждение, что
различия между гендерами существуют. В частности, особое внимание обращалось на то, как присущие
нам от рождения стратегии обработки информации могут способствовать преувеличению гендерных
различий. Основная идея здесь заключается в следующем: если у нас имеются ожидания относительно
гендеров, то мы с большей вероятностью будем замечать и запоминать все случаи, подтверждающие
наши ожидания. Это будет происходить из-за того, что наши ожидания действуют как схемы. Схемы,
разумеется, это когнитивные категории, помогающие нам выборочно работать с информацией, которая в
противном случае воспринималась бы хаотичным потоком стимулов.
Содержание групповых схем в значительной степени социально детерминировано. Другими
словами, социальная информация, основанная на поло-ролевой сегрегации, внушает нам, что
определенные категоризации являются точными и соответствующими действительности. Все сказанное
выше вполне справедливо и для гендерных схем. Сандра Бем (Bem, 1981, р. 362) объясняла широкое
распространение методов обработки информации с использованием гендерных схем как следствие
«уверенности общества в функциональной важности гендерной дихотомии»:
"Типичный американский ребенок не может не заметить: поведение, которое родители, учителя и
сверстники рассматривают в качестве приемлемого для того или иного человека, зависит от его пола...
Таким образом общество учит ребенка двум важным вещам, связанных с гендером. Во-первых,... оно
дает представление о совокупности связанных с гендером ассоциаций, которые могут выступать в
качестве когнитивной схемы. Во-вторых, оно показывает, что дихотомия между мужчинами и
женщинами имеет экстенсивную и интенсивную значимость практически для каждого жизненного
аспекта."
Концепция, признающая одновременное «различие и равенство» полов, кажется мне
нежизненной. Одна из основных целей этой главы заключалась в том, чтобы показать, что гендерная
категоризация может привести к возникновению пристрастного отношения к своей и чужим группам и
что гендерная сегрегация вносит свой вклад в гендерную категоризацию.
Большинство социальных ролей выполняется главным образом либо мужчинами, либо
женщинами, а большинство людей с самого раннего возраста ограничивают свой круг общения
представителями своего пола. Когда мы идентифицируем себя в качестве мужчины или женщины и
начинаем в определенной мере формировать свою самооценку и идентичность на гендерной основе, у
нас появляется мотивация для взаимодействия главным образом с представителями своего гендера.
После этого начинают возникать различные внутригрупповые и внегрупповые процессы,
стимулирующие дальнейшее разделение и стереотипирование людей на гендерной основе.
У женщин, которых начинает тревожить свой более низкий, чем у мужчин, социальный статус,
появляется чувство гордости за свою группу и солидарности с ней, основанное на взгляде на мужчин
как на представителей иной группы. При этом мужчины могут почувствовать, что их атакуют, и также
начать рассматривать женщин как представителей чужой группы. Существование на протяжении
тысячелетий раздельных церемоний, ритуалов и сфер деятельности для женщин и мужчин во многом
связано с меньшими возможностями женщин (Kimmel & Kaufman, 1994).
Социальные психолога для снижения остроты межгрупповых конфликтов часто рекомендуют
заострять внимание на суперординатных целях, то есть таких целях, которые являются общими для
обеих групп и достижение которых требует от них совместных усилий.
Для осуществления желаемых изменений в традиционных гендерных ролях может потребоваться
разнообразная психологическая поддержка, например акцентирование внимания на той выгоде, которая
последует из подобного взаимодействия, а также на том, что проводимые изменения согласуются с
задачей создания равноправного общества.
Вместо того чтобы смотреть на мужчин и женщин как представителей двух разных групп, людей
надо поощрять к созданию общественных институтов, в которых никто никого не рассматривает как
врага. Также важно, чтобы оба гендера при оценке поведения друг друга не прибегали бы к стереотипам,
