 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Не только здоровый - нет, но и больной дух может жить в здоровом теле - это я, как клинический
психиатр с уверенностью могу засвидетельствовать. Прич¸м как клинический невролог, я в состоянии
представить свидетельства того, что и в хвором (например, в парализованном) теле может жить
абсолютно здоровый дух. Ни в коем случае не может быть любое insanitas corporis [Insanitas corporis (лат).
-
нездоровое тело.] приписано mens insana или из mentis insanitas [Mentis insanitas (лат.) - нездоровый дух.]
выведено. Далеко не всякая болезнь ноогенна. Кто утверждает обратное, того можно назвать
спиритуалистом или (в том, что касается телесных болезней) - ноосоматиком. Пока мы осозна¸м, что
человек может далеко не вс¸, чего он хочет как духовная личность, осуществить сам по себе, в качестве
психофизиологического организма, мы, ввиду указанной impotentia oboedientialis, оберегаем себя от того,
чтобы все болезни тела объяснять несостоятельностью духа. И без того мы уже отказались от таких
крайностей ноосоматики, как утверждение, что заболевание карциномой репрезентирует не только
неосознанное самоубийство, но и неосознаваемое, автоматически реализующееся смертельное
наказание, обусловленное неким комплексом вины [Я могу, на худой конец, представить себе, что
головная боль «тождественна» беспокойству, но чего я не могу себе представить, так это того, что
аспирин, который снимает головную боль, тождествен радости.].
Конечно, вс¸, в том числе и любая болезнь, имеет свой смысл; но этот смысл лежит не там, где
его ищут в психосоматических исследованиях. Только больной может придать смысл своей болезни, и
именно в столкновении с нею как с судьбой, в столкновении его как духовной личности, с болезнью как
воздействием психофизиологического организма. В столкновении с участью заболеть, в установке по
отношению к этой своей участи реализует больной человек, homo patiens, некий, можно сказать,
глубочайший смысл.
[Известный американский психиатр Фрейхен (F. Freyhan) в статье под заглавием
«Психосоматика устарела?» предположил, что множество психосоматических нарушений представляет
собой выражение скрытой эндогенной депрессии, биолого-физиологическая этиология которой
становится очевидной вследствие успехов соответствующей терапии. В исследованиях взаимосвязи
между событиями жизни и началом различных заболевания до сих пор не удалось получить никаких
доказательств о преобладающей роли психогенеза в психосоматических заболеваниях. Немногие
лонгитюдные исследования, существующие в настоящее время, скорее, свидетельствуют о
незначительном влиянии событий и обстоятельств жизни.
Скольник (L. Skolnick) говорит по этому поводу: «Действительно, в детстве многих
душевнобольных людей зачастую можно обнаружить ряд негативных факторов: эти люди нередко
происходят из неполных или распавшихся семей, они вынуждены страдать под властью доминирующей
или отвергающей матери, терпеть насилие со стороны отца, если он не отсутствует вовсе. Обычно,
используя подобные факты доказывают, что обстоятельства ведут к отклонениям в развитии. Но есть и
такой факт, что большинство детей, имеющих нарушения в развитии и рано познавших горе, вс¸-таки
превращаются в нормальных взрослых. Исследования, провед¸нные Институтом развития человека при
Университете штата Калифорния, исходили из предположения, что дети из распавшихся семей, став
взрослыми, испытывают некоторые трудности, и что дети, у которых было счастливое радостное
детство, становятся счастливыми взрослыми. В двух третях всех случаев эта гипотеза не подтвердилась.
Травматизирующее влияние стрессов в детском возрасте существенно переоценивается. Но не только
это, выяснились ошибки и при оценке испытуемых, у которых было
сложное детство: многие из них,
став взрослыми, были счастливыми, довольными, беззаботными или даже богатыми личностями».]
Заключительное наблюдение. В начале мы, среди всего прочего, говорили и о психогенной
ангине (Бильц), которую назвали психосоматическим заболеванием. Нам известен поучительный и
показательный двойной пример психосоматической ангины, прич¸м с одним врачом и его ассистентом:
оба заболели в четверг. Ассистент заболел как раз в четверг, накануне пятницы, когда ему нужно было
сделать научный доклад, что для него всегда было связано с определ¸нным волнением. Врач, однако,
заболел ангиной, если он заболел именно ею, тоже в четверг просто потому, что в среду он всегда
должен был читать лекции. И в этот день у него никакой ангины не бывает. Итак, у нас есть полное
право предположить, что в среду микроб уже дремал, но не проявлял себя. Коллега просто не мог
позволить себе заболеть в лекционный день, и начало болезни, которое было уже подготовлено,
сместилось.
Вместо истории болезни мы можем привлечь в качестве доказательства факт из истории
