Navigation bar
  Print document Start Previous page
 86 of 115 
Next page End  

самоубийство может разрешить какую-либо проблему или какой-либо конфликт. Можно показать, что
одному самоубийце не хватает мужества, а другому - смирения, но если один не становится героем, а
второй - святым, то ни одного из них нельзя считать ни дураком, ни паяцем. Они страдают не от
психического заболевания, а от духовных тягот - от конфликта со своей совестью. Совесть самоубийцы
тоже может заблуждаться, и эти заблуждения глубоко человечны.
Наиболее опасен патологизм там, где путают не человеческое с болезненным, а наиболее
общечеловеческое, где заботу о наибольшей осмысленности человеческого бытия выдают за излишки
человеческого, считают слабостью или комплексом. Поиски человеком смысла своего бытия,
стремление к смыслу - столь мало являются признаками болезни, что мы даже мобилизуем их (когда
требуется психотерапия из духовного) как целительное средство.
Мы не имеем права забывать, что не только стремление к смыслу представляет собой самый
человеческий феномен, какой только может быть, но и его фрустрация не нес¸т в себе ничего
болезненного. Не обязательно болен тот, кому собственное существование кажется бессмысленным, и,
скорее, на основании этого он никогда не заболеет. Экзистенциальная фрустрация не является ни
нездоровой, ни болезнетворной. Другими словами, она сама по себе не является чем-то патологическим
или чем-то безусловно патогенным, ибо даже если она патогенна, то патогенна только факультативно.
Если же эта фрустрация фактически становится патогенной (патогенный = приводящий к заболеванию),
то есть приводит на самом деле к невротическому заболеванию, мы называем такие неврозы
ноогенными (ноогенный = возникающий из духовного) неврозами.
Спросим себя: «Когда экзистенциальная фрустрация становится патогенной?» Здесь требуется
заранее сказать о соматопсихическом аффекте: он может присоединиться к экзистенциальной
фрустрации. И тогда при возникновении ноогенного невроза соматопсихический аффект может
оказаться запертым в экзистенциальной фрустрации. Собственно говоря, ничто другое, с точки зрения
логотерапии, и невозможно; ибо именно с этой точки зрения болезнь с самого начала отражается на
психофизиологическом организме, а не на духовной личности, так как духовная личность не может
заболеть. Хотя вполне может заболеть человек. Если же подобное случается, то психофизиологический
организм обязательно оказывается вовлеч¸нным в болезнь: психофизиологический аффект обязательно
присутствует, если речь, вообще, ид¸т о неврозе. В этом смысле мы осознанно говорим только о
ноогенных неврозах, но не о ноэтических: ноогенные неврозы представляют собой заболевания,
проистекающие «из духа» и ни в коей мере не являются болезнью «внутри духа». «Ноозов» не
существует. Что-либо ноэтическое может существовать само по себе и как таковое не быть чем-то
патологическим или невротическим. Невроз - это не ноэтическое, не духовное заболевание и это не
заболевание человека в плане только его духовности, скорее, это всегда заболевание человека в его
единстве и целостности. Из всего сказанного следует, что термин «ноогенные неврозы» приходится
предпочесть термину «экзистенциальные неврозы»: экзистенциальной может быть фрустрация, но она
не является неврозом и не бывает патологичной.
Добравшись до этой точки своих размышлений, мы видим, наряду с уже обсуждавшейся
опасностью патологизма, ещ¸ одну опасность - опасность неологизма. Впасть в заблуждения, связанные
с ноологизмом, значит утверждать, что любой невроз является ноогенным. И наоборот, в случае
заблуждений, обусловленных патологизмом, утверждать, что любая экзистенциальная фрустрация
является патогенной. Однако, как далеко не всякая экзистенциальная фрустрация представляет собой
нечто невротическое, так далеко не всякий невроз обусловлен экзистенциальной фрустрацией. Приль
(Н. Prill) из Университетской гинекологической клиники в Вюрцбурге сообщает, что он смог установить
экзистенциальный патогенез в 21 проценте случаев органоневроза. А моя сотрудница Ева Нибауер
(Niebauer), руководитель психотерапевтического отделения в неврологической поликлинике в Вене,
смогла квалифицировать в качестве ноогенных только 14 процентов от всех диагностированных
неврозов. Аналогичный процент получили Вольхард (R. Volhard) и Ланген (D. Langen) - 12 процентов, не
более и не менее. Это значит, что не каждый невроз является ноогенным, не каждый невроз возникает
вследствие ценностных проблем или конфликта с совестью.
Если психологизм ошибочно диагностирует любой, в том числе и ноогенный, невроз, как
психогенный, то ноологизм считает любой, в том числе и психогенный, невроз (а также и
соматогенный псевдоневроз) ноогенным. Для явного ноологизма характерны утверждения, подобные
Hosted by uCoz