 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
эта связь была разрушена бесконечными словесными битвами. И из этой битвы Тим вышел
победителем (во всяком случае, он не демонстрировал свои раны), в то время как
эмоциональная агония Хола росла.
— Вы действительно страдаете сейчас, Хол.
— Да, да, я знаю. Но, черт возьми, что со мной происходит? Если бы этот парень
пришел ко мне как клиент... Ну, ей-богу, у меня есть сейчас один такой. Парень по имени
Гарри Дентон, примерно ровесник Тима, и, разумеется, с такими же идиотскими идеями,
как у Тима. Я слушаю Гарри и не завожусь. Почему я не могу точно так же слушать Тима,
работать с ним, быть более терпеливым? О, я знаю, во всех книгах говорится, что нельзя
работать со своей семьей или друзьями, но...
— В этом вся суть, не так ли? У вас есть модель поведения с Гарри Дентоном, и вы
просто не можете вести себя так же с Тимом.
— Да, это для меня совершенно непонятно. Я имею в виду, что Тим на самом деле
ничуть не хуже Гарри. Я начинаю понимать это, когда остыну. Тим даже не так уж смешно
выглядит с этими своими ужасными волосами. Я даже не жду, что буду так же спокоен с
Тимом, как и с Гарри. Дело не в этом, просто...
— Хол, подождите минуту. Это звучит так, как будто вы решили это головой. Вы
уверены, что не ожидаете от себя, что будете реагировать на Тима так же спокойно и
мудро, как на Гарри?
—
Что вы имеете в виду? Полагаю, да. Кроме того, не имеет значения на самом деле,
что мне хотелось бы делать; вся проблема в том, что я продолжаю делать. Если бы я
только мог не терять спокойствия...
— Хол, у вас сейчас вообще отсутствует контакт с самим собой. Вместо этого вы упорно
бьетесь над проблемой, которая называется Хол Штайнман, и просите меня, чтобы я не
отвлекал вас разговорами о том, что чувствует Хол Штайнман внутри.
— Да, вероятно, но я и в самом деле не понимаю, что хорошего будет, если мы влезем
во все эти психоаналитические подробности и начнем говорить о моем приучении к горшку
и т.п.
Прикрываясь сарказмом, Хол пытался увести меня от вопроса о его субъективном
осознании. Я не думал, что он догадывался, настолько невелик его доступ к своим чувствам
и мыслям. Его ссылка на “психоанализ” стала полуумышленной попыткой втянуть меня в
периодически возникающий между нами спор о роли бессознательного в возникновении
конфликтов и деструктивных эмоций. Важно, что хотя собственная психологическая
ориентация Хола и делала акцент больше на поведении, чем на внутренних переживаниях,
он выбрал в качестве терапевта меня, зная, что я придерживаюсь иных взглядов. Теперь я
хотел оправдать это доверие, не принимая вызова участвовать в интеллектуальной
дискуссии.
— Ни к чему, Хол. — Я дал ему почувствовать, что раздражен его уловкой, и вместе с
тем испытываю желание поддержать его. — Вы действительно пытаетесь отвлечь нас от
того, что происходит у вас внутри.
— Ах, да, доктор Фрейд, это таинственное бессознательное, не так ли?
— Слушайте, вы хотите играть в игры или работать над тем, почему Тим так быстро
выводит вас из себя?
— О’кей, о’кей. Вы правы. Скажите мне, что делать, и я буду послушно это
выполнять, — Он был слишком покорен и притворно уступчив.
— Хол, ради Бога, что, черт возьми, происходит? Вы просто выворачиваетесь и
используете любую возможность, чтобы не приступать к работе.
— Черт, Джим, не знаю. Просто чувствую себя как-то вне этого. Я знаю, что вы
пытаетесь помочь, но мне просто кажется: вы хотите выбрать такой долгий и окольный
путь, что я действительно не понимаю, что вы хотите от меня сейчас.
— Я знаю, Хол, но я думаю, что это само по себе очень важно: вы не понимаете, что я
прошу вас делать. По-моему, это как раз то, что создает проблему. Вы не знаете, что
происходит внутри вас, поэтому все время обнаруживаете, что делаете не то, что хотите на
самом деле. Вы сами для себя — черный ящик, и из него появляются вещи, которых вы
совсем не желаете. Поэтому я и говорю: давайте заглянем в ящик.
— Это имело бы смысл, если бы я действительно не знал, что происходит внутри. Но я
знаю, знаю, что хочу: чтобы Тим прилично выглядел, чтобы учился, закончил школу и
попробовал поступить в колледж...
