 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
4. ФРЭНК:
ГНЕВ И ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
Многое в существе человека выражается через его отношения с другими. То, как мы
взаимодействуем с людьми, является одной из наиболее важных характеристик нашей
личности. Но если мы делаем шаг назад, чтобы получить более широкую картину
человеческого состояния, то сталкиваемся с парадоксом: каждый человек одновременно и
является частью других людей, и отделен от всех других. Точно так же, как мы, в
большинстве своем, связаны со всеми остальными людьми, мы также навсегда отделены
от них от всех. Эта постоянная и, на первый взгляд, противоречивая двойственность лежит
в основе всех наших отношений и пронизывает самую суть нашего существования.
Каждый человек вырабатывает свой собственный способ справиться с этим парадоксом.
Не существует единственно верного решения. Для Генри Дэвида Торо (Henry David
Thoreau) отделенность от других была столь же необходима, как пища и питье, но он по-
своему глубоко беспокоился о других людях. Для многих других людей — от Франклина Д.
Рузвельта до Ф. Скотта Фицджеральда — отношения составляли самую суть их жизни,
однако можно ощутить одиночество, которое стоит за их погруженностью в других. Не
только разные люди устанавливают различное равновесие между двумя частями этой
человеческой дилеммы, но и каждый из нас в разные периоды жизни склоняется к разным
ее полюсам. Отрочество — по преимуществу время общительности, и одинокого подростка,
скорее всего, сочтут неудачником. Однако в последующие годы мы более терпимы к
человеку, который ищет и ценит одиночество, но даже и тогда созерцание вполне
довольного собой одиночки может заставить его друзей из лучших побуждений попытаться
“вытащить его на люди”.
Для всех нас важно научиться прислушиваться к своему внутреннему чувству, чтобы
регулировать степень и характер своей вовлеченности в отношения с другими. Несомненно,
существуют моменты, когда мы можем отдаляться от других в своем горе, гневе или страхе
и все-таки втайне надеяться на возвращение из своего одиночества. Однако такого рода
обман — и себя, и других — понемногу разрушает даже самые многообещающие
отношения. Тем не менее, нередко бывает трудно достичь ясного внутреннего осознания,
которое позволяет найти оптимальный баланс между жизнеутверждающими отношениями
и обогащающим личность одиночеством. Приказы и окрики нашего общества — учителей и
родителей, рекламы и якобы ученых советчиков, друзей и организаций всех мастей, —
предостерегают нас против обращения к своему внутреннему знанию, постоянно
вмешиваясь со своими инструкциями о том, как нам быть — вместе или отдельно от людей.
__________
Фрэнк был человеком, для которого половина парадокса, состоящая в том, чтобы
“являться частью другого”, была слишком угрожающей. В другом веке и при иных
жизненных обстоятельствах из него получился бы неплохой отшельник или пустынник.
Однако он жил в мире людей, но при этом гневно отвергал существование вместе с ними.
Фрэнк цеплялся за свое одиночество, как утопающий хватается за бревно, оказавшееся в
воде. А Фрэнк боялся утонуть в требованиях, предложениях, ожиданиях и суждениях
других людей.
Чтобы достичь такого одиночества, к какому стремился Фрэнк, надо было посвятить
этому всю жизнь. Нужно сохранять постоянную настороженность по отношению к
внешнему миру и одновременно безжалостно подавлять свои собственные внутренние
импульсы, направленные к другим. Не должно оставаться места осознанию чувства
одиночества, переживанию заботы о ком-то, жажды близости. Лучшим охранником (и
скрытым способом сохранения связи) является гнев — постоянный, неослабевающий, с
легкостью вновь вызываемый гнев. Поэтому Фрэнк был сердитым человеком.
4 июля
Это была одна из тех гостиниц, которые раньше назывались “меблированными
комнатами”, а теперь именуются просто “второсортными”. В комнате 411 путешествующий
