Navigation bar
  Print document Start Previous page
 5 of 85 
Next page End  

начиная с Декарта, христианство входит внутрь человеческой мысли и меняет
проблематику. В центре становится человек, что есть результат совершенного
христианством переворота. Греческая философия по основной своей тенденции
направлена на объект, она объективная философия. Новая философия
направлена на субъект, что есть результат совершенного христианством
освобождения человека от власти природного мира объектов. Раскрывается
проблема свободы, которая была закрыта для греческой философии. Это не
значит, конечно, что немецкие философы были лучшие христиане, чем Фома
Аквинат и схоластики, что их философия была вполне христианской. Лично
Фома Аквинат был, конечно, более христианин, чем Кант, Фихте, Шеллинг или
Гегель. Но его философия (не теология) возможна была и в мире
нехристианском. Между тем как философия немецкого идеализма возможна
лишь в мире христианском. Но вхождение христианства внутрь человеческой
мысли и познания означает освобождение от внешнего авторитета церкви, от
ограничений теологии. Философия делается более свободной именно потому,
что разрывается связь христианства с определенными формами философии. Но
теологи, представляющие религию на территории познания, не хотят признать
этого освобождения христианского познания, не хотят признать того, что
христианство делается имманентным человеческой мысли и познанию. Эта
имманентность всегда беспокоит представителей религии. В действительности
философия, как и наука, может иметь очищающее значение для религии, может
освобождать ее от сращенности с элементами не религиозного характера, не
связанными с откровением, элементами социального происхождения,
закрепляющими отсталые формы знания, как и отсталые формы социальные.
Философу предстояло вести героическую борьбу. И она тем более трудна была,
что он встретился с врагом совершенно иным. 
Философа не хотят признать свободным существом. Не успел он
освободиться от подчинения религии, вернее, теологии и церковной власти1,
как потребовали его подчинения науке. Он освобождается от власти высшего и
подчиняется власти низшего. Он сдавливается между двумя ..силами - религии
и науки - и с трудом может дышать. Лишь краткие миги был свободен философ
в своем философствовании, и в эти миги были обнаружены вершины
философского творчества. Но философ есть существо всегда угрожаемое, не
обеспеченное в своем самостоятельном существовании. По отношению к
философу существует ressentiment
6[6][6]
. Даже университет приютил философа
под тем условием, чтобы он поменьше обнаруживал свою философию, чтобы
он побольше занимался чужой философией, историей философии. Не только
религия, но и наука очень ревнива. У религии была своя познавательная,
теологическая, конкурирующая с философией сфера. У науки тоже есть своя
конкурирующая с философией, претендующая быть философской сфера. И в
этой сфере происходит борьба против философии. Философия ограничивается в
своей компетенции и, наконец, совсем упраздняется, ее заменяют
универсальные притязания науки. Это и есть то, что называют сиантизмом. М.
Шелер говорит, что "научная" философия есть восстание рабов, т. е. восстание
низшего против высшего
7[7][7]
. Философия отказалась подчиниться религии и
согласилась подчиниться науке. Шелер думает, что, подчинившись вере,
философия стала бы господином наук. Необходимо подчеркнуть:
подчинившись вере, а не теологии, не внешнему авторитету церкви, не религии,
как социальному институту. Вера есть внутренний духовный опыт и духовная
жизнь, есть возрождение души, и она не может порабощать философию, она
                                                
6[6][6]
злоба, злопамятство (фр.).
7[7][7]
См. Max Scheler "Vom Ewigen im Menschen".
Hosted by uCoz