 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Психосоматика
В 1818 г. немецкий врач Хайнрот обнародовал вывод, согласно которому органические
заболевания коренятся в нарушениях психической деятельности. В то время он был просто осмеян
своими коллегами, и не за тривиальность своего воззрения, а за то, что считал возможным
рассматривать психосоматику, как тогда назвал он свой подход, как раздел медицинской науки.
Неспособность распознать за видимостью сущность не нова. Еще в V в. до н. э. Сократ
утверждал, что не существует телесной болезни, отделенной от душевной, а Платон, знаменитый
ученик Сократа, сетовал: «Большая ошибка совершается там, где телесные и душевные болезни лечат
разные врачи. Ведь тело неотделимо от души».
Но эта ошибка повторяется постоянно. Вместо того чтобы подходить к лечению комплексно,
изучать тело, душу и дух в их совокупности, углубляют специализацию, «расчленяют» человека все
более дробно. Если вообще считать психосоматику возможной, следует дать ей научное обоснование.
Не является ли достаточным доказательством то, что мы краснеем, когда смущаемся, плачем в печали.
Можно побледнеть от ужаса и заболеть «медвежьей болезнью» от сильного волнения, а волосы могут
стать дыбом от какого-то сообщения. Все душевные переживания проявляются телесно. То, что волнует
душу, волнует и тело, и такие воздействия мы можем расценивать положительно или отрицательно, они
могут довести нас до болезни и страданий или вернуть нам здоровье и осчастливить нас.
И все же многие отрицают психосоматику, притом тем же парадоксальным способом, каким
воспользовался один врач, заявивший на одном из конгрессов: «Как только услышу эту чепуху про
психосоматику, у меня начинаются спазмы в желудке...»
Не только на этом примере можно показать, насколько точно речь отражает связь самочувствия
и телесных симптомов: «Я сыт тобой по горло!», «Ты вгонишь меня в гроб!», «Это у меня в печенках
сидит!», «От тебя тошнит!», «Ты действуешь мне на нервы!» и т. д.
Что отличает психосоматику от обычного подхода к болезни? Обе системы исходят из события,
т. е. из причины болезни. Главный вопрос, который при этом задается: «Почему?» Найдя причину,
выбирают метод воздействия. В конечном счете, болезнь — нечто неприятное, то, чего по возможности
следует избегать, от чего надо избавляться.
С вопросов, встающих после этого «почему», мы входим в область основной проблемы — наших
мыслительных привычек. В норме мы сводим весь нажитый опыт к причинам. То, что мы
воспринимаем, есть порождения причины. Она предопределяет действие заранее. И мы строим цепи
причинно-следственных зависимостей, в которых каждая причина является следствием предыдущей.
Так, вы можете прочесть эту книгу, потому что вы ее купили. Вы купили ее, потому что увидели на
прилавке и она вас заинтересовала. А заинтересовала она вас, потому что... эту цепочку можно
продолжить до тех пор, пока не натолкнешься на вопрос, на который не знаешь ответа. В этот момент
потребуются специальные исследования, чтобы найти объяснение.
Такая каузальная мыслительная концепция для большинства людей является единственным
ключом к объяснению мира. Поэтому повсюду отыскиваются причины различных проявлений с целью
выявить связь событий. Но не это является подлинной основой такого стремления. Что дало бы
человечеству знание о тончайших связях и мельчайших составляющих вселенной? Это знание ничего не
изменило бы, все осталось бы по-прежнему. Побуждением к поиску причин служит надежда при
помощи понимания получить возможность управлять событиями. Мы хотели бы изменить то, что нам
не нравится, в том направлении, которое кажется нам полезным. Если я знаю, почему не нахожу
партнера, что в моем поведении является тому причиной, то я могу внести соответствующие
коррективы и тогда найду партнера.
В этой каузальной картине мира каждое явление имеет причину. Поэтому не только имеет
смысл, но и прежде всего необходимо выявлять причины причин. Как легко себе представить, это ведет
к выяснению причины за причиной, но никогда не приводит к выявлению последней причины,
поскольку у той окажется своя причина. Мы вовлекаемся в нескончаемую цепь вопросов, которую
приходится либо обрывать на известном пункте, объявляя полученный результат абсолютной истиной,
поскольку дальнейшее не представляет интереса, либо остановиться перед неразрешимой загадкой.
Другой способ рассмотрения, из которого исходит, в частности, психосоматика, предполагает
поиски причин не в прошлом, но в будущем. При этом оперируют понятием целевой причины и исходят
из того, что любое проявление, любое событие в основе своей имеет цель. Явление содержит
информацию, идею цели, к которой направлено его будущее развитие.
Примером подобной связи может послужить строительство дома. Вначале существует намерение
