Navigation bar
  Print document Start Previous page
 76 of 120 
Next page End  

Печаль, что нам не жить внутри его картины.
Что мы свой странный путь прошли до половины,
От Монжероновского сада в стороне.
Тоска по красоте щемяща и сладка,
И длится только миг, но миг тот бесконечен,
Пока, отворотясь, натурщица Дега
Еще закидывает волосы за плечи.
Лет 12 назад я участвовал в одном заседании "круглого стола", посвященном проблеме
воспитания, обучения и здоровья. Прямо напротив меня расположился пожилой мужчина, который
выглядел "застегнутым на все пуговицы". Он производил впечатление крупного чиновника и всем
своим видом тщательно "держал дистанцию" между собой и остальными участниками совещания. Позже
выяснилось, что это член Академии медицинских наук, директор Института педиатрии. Речь зашла о
воспитании и развитии творческих способностей ребенка. Академик насторожился. "Я не вполне
понимаю, о чем идет речь, - сказал он, всем своим видом и тоном показывая, что это не он не понимает
нас, а мы не понимаем, о чем говорим, - какое творчество? Человек должен выполнять свои
обязанности в свое рабочее время - при чем тут творчество?" Разговор, однако, продолжался, и кто-то из
собеседников неосторожно использовал словосочетание "творческий экстаз", характеризуя высший
подъем всех душевных сил во время творческого акта. И тогда академик воскликнул: "Ну, это уже вообще
за границей...". Он хотел сказать "за границей понимания" или "за границей здравого смысла", но не
договорил. И я тут же спросил его, ласково и наивно: "Ну почему же только за границей? У нас это тоже
иногда встречается".
Инстинктивная ненависть чиновников к творчеству - чиновников не по занимаемому
положению, а по мировосприятию - естественна и понятна. Творчество не удается регламентировать,
им невозможно управлять (даже у самих творцов это не очень получается, не говоря уж об
администраторах), и его невозможно включить в производственные планы и назначить, как совещание,
на определенные часы рабочего времени. Но не поддаваясь регулированию, творчество оказывает
серьезное влияние на деятельность не только самого творца, но и большого коллектива, а иногда и всего
между народного профессионального сообщества - и тем самым фактически ставит под сомнение
руководящую роль администратора. Чего же, кроме классовой ненависти, можно ожидать в этой
ситуации от чиновника?
Примерно в то же время я участвовал в обсуждении проблем творчества в редакции журнала
"Знание - сила". Заседание вел весьма влиятельный тогда человек, редактор журнала "Коммунист"
академик И. Т. Фролов. И когда я произнес панегирик творчеству как движущей силе прогресса и к тому
же гарантии индивидуального здоровья (ибо в творчестве в чистом виде проявляется поисковая
активность, о спасительной роли которой написано в других главах этой книги), Иван Тимофеевич
воскликнул: "Куда вы нас зовете? Что будет делать общество с таким количеством творцов? Кто будет
добросовестно заниматься обычной рутинной работой?" (Помните: "человек должен выполнять свои
обязанности в рабочие часы" - прямо какой-то заговор советских академиков против творчества! ). И
хотя я несколько опешил от такого нажима могущественного профессора "от ЦК" (и тут же сделал для
себя вывод, что с процессом выдавливания из себя по капле раба дело обстоит не так уж блестяще), я
все же попробовал протестовать и объяснить, что работающий без творческой жилки человек в конце
концов перестает уважать и себя, и свой труд, а без такого уважения, без чувства собственного
достоинства никакую, даже самую примитивную работу нельзя выполнять успешно. Потому что мы не
роботы, и интеллект у нас не искусственный, и результаты нашей деятельности зависят от нашего
самовосприятия, на которое процесс творчества влияет весьма благоприятно. Разумеется, мне не
удалось переубедить собеседника - там, где логика приходит в противоречие с личными и клановыми
интересами, она терпит крах.
Среди многочисленных загадок и парадоксов человеческой психики проблема творчества
является едва ли не самой волнующей и актуальной. Как творцу - ученому или художнику - удается то,
чего не суждено было добиться алхимикам, - превращать, казалось бы, простой металл общедоступных,
повседневных впечатлений и привычного опыта в золото новых идей и художественных образов? На
Hosted by uCoz