 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Милтон Эриксон: «Мой голос останется с вами»
64
уменьшился. У нее было много эмоций и немного псориаза.
Таким образом, Эриксон готовит пациента к открытию новой системы отношений, бросая
ему вызов, смущая или вызывая отрицательные эмоции. Переструктурирование совершается в
соответствии с психологическими установками и убеждениями личности. В «Шрапнели» он
первым делом устанавливает, что пациентка считает себя религиозной. С ребенком в
«Коричневом Лице» он использует игровое отношение, которое подходит для общения с
детьми. И он затрагивает антагонистическое отношение и тенденцию к соревнованию у
пациентки с псориазом, бросая ей вызов. Она сама убеждается в том, что Эриксон был прав и
что у нее действительно много эмоций. Тогда на бессознательном уровне устанавливается
ассоциация, что если верна первая, то будет верна и вторая часть сказанного, – а именно, что у
нее только треть того псориаза, который, по ее мнению, она имеет. Ее тело стало доказывать ей
это, утрачивая большую часть перхоти.
Достаточно было «Коричневому Лицу» однажды облегченно улыбнуться, услышав
прозвище «Коричневое Лицо», вместо слова «воровка», чтобы иметь предрасположенность
улыбаться всегда, когда она будет слышать о своих веснушках. Таким образом, ее исходные
чувства ненависти и злобы замещаются чувством спокойной радости. Как объясняет Эриксон:
«Ситуация стала забавной». И эта смешная ситуация осталась даже после того, как общение с
Эриксоном закончилось.
В «Шрапнели» показано, как ситуация, в которой пациентка оказалась в униженном
положении из-за потери контроля, трансформируется в ситуацию, в которой она может отдать
должное удивительной степени контроля, которой она на самом деле обладает, – а именно,
способности выделять только газ и задерживать в прямой кишке жидкие и твердые фракции. Ее
фактически побуждают выразить танцем радость по этому поводу и во время танца в голом
виде в комнате осуществить этот контроль на деле. Конечно, на гораздо более поверхностном
уровне Эриксон просто дает ей разрешение нукать, которое может пересилить прежнее мнение
о том, что это самое худшее, что только можно сделать. Однако он уважает ее систему запретов
тем, что не предлагает ей делать это на людях.
Между прочим, Эриксон отмечает, что история имеет небольшое продолжение. Принятие
ею своего физического существа повлекло за собой принятие и других естественных функций,
таким образом, год спустя она оказывается в состоянии, разговаривая с ним, обнажить грудь и
кормить ребенка.
Ни единой эрекции.
Я стараюсь подбирать метод психотерапии, чтобы он соответствовал индивидуальности
пациента. Однажды ко мне пришел врач и сказал: "Первое половое сношение у меня произошло
в публичном доме. Я испытал отвращение. Отвращение было настолько сильным, что за
прошедшие с тех пор двадцать лет у меня не было ни единой эрекции. Я нанимал самых разных
женщин, платил им большие деньга и говорил: «Сделайте так, чтобы у меня была эрекция». И
ни одна из них не смогла этого сделать.
А теперь я встретил девушку, на которой хочу жениться. Я пытался спать с ней. Она очень
добра и заботлива, но у меня нет эрекции".
Я сказал: «Мне нужно поговорить с девушкой и поговорить с глазу на глаз, а потом я
поговорю с вами обоими».
Я сказал девушке: «Ложитесь с ним в постель каждую ночь, но будьте абсолютно
холодны как женщина. Ни коим образом не позволяйте ему касаться вашей груди, вашего тела.
Просто запретите это. Крайне важно, чтобы вы выполнили это указание».
Я позвонил доктору и сказал: "Я сказал Милдред, чтобы она ложилась с вами спать
каждую ночь. Я сказал ей, чтобы она не допускала никаких попыток целовать ее, прикасаться к
груди, к гениталиям, к телу. Я хочу, чтобы такая ситуация продолжалась три месяца. Затем вы
придете, и мы с вами обсудим, что происходит".
В начале марта он потерял над собой контрой и «изнасиловал» ее.
Милдред была очень красивая женщина, с прекрасной фигурой. И когда он столкнулся с
