 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
Карен Хорни: «Самоанализ»
29
оскорбительного обращения, и это делало ее несчастной и озлобленной. Большую часть
озлобленности ей приходилось подавлять из-за страха оказаться покинутой, но само ее
существование подрывало их отношения и превращало ожидания Клэр в исполненные местью
претензии. Она чувствовала себя расстроенной, и именно этим во многом объяснялась ее
усталость и внутреннее сопротивление продуктивной работе.
В результате аналитической работы в этот период она преодолела свою паразитическую
беспомощность и стала способной проявлять гораздо больше активности. Усталость теперь уже
не была постоянной, а проявлялась лишь время от времени. Она стала способной писать, хотя и
испытывала по-прежнему сильное внутреннее сопротивление. Ее отношения с людьми
приобрели более дружелюбный характер, хотя пока еще были далеки от непосредственности;
на окружающих она производила впечатление высокомерной, в то время как сама продолжала
ощущать сильную робость. Общая перемена в ней отразилась в одном из ее сновидений; ей
снилось, что она путешествовала со своим другом на автомобиле по незнакомой стране, и ей
пришло в голову, что она тоже могла бы водить автомобиль, но у нее нет водительских прав. На
самом деле она имела водительские права и могла управлять автомобилем, как и ее друг. Этот
сон символизировал проблески сознания того, что у нее есть собственные права и она не
обязана ощущать себя беспомощным придатком.
Третий и последний период аналитической работы был посвящен вытесненным
честолюбивым стремлениям. У нее был период в жизни, когда она была просто одержима
неистовым честолюбием. Этот период продолжался довольно долго: начиная с последних лет
учебы в школе вплоть до второго года обучения в колледже. И можно было только
догадываться, что это честолюбие продолжало существовать и действовать «втихую». Об этом
свидетельствовали приподнятое настроение и чрезмерная радость от признания ее заслуг, а
также боязнь неудачи и тревога при любой попытке самостоятельной работы.
По своей структуре эта наклонность была более сложной, чем две другие. В отличие от
них она заключалась в попытке активно справляться с жизнью и бороться с враждебными
силами. С этим был связан первый неизменно присутствовавший элемент ее честолюбия: она
сама чувствовала, что в нем был позитивный момент, и постоянно желала вернуть свое былое
честолюбие. Вторым элементом, питавшим ее честолюбие, была необходимость восстановить
утраченное уважение к себе. Третьим элементом являлась мстительность: успех означал
торжество над всеми, кто ранее унижал ее, тогда как неудача означала позорное поражение.
Чтобы понять особенности этого честолюбия, мы должны вновь вернуться к истории ее жизни
и показать последовательные изменения, которым оно подверглось.
Дух борьбы, связанный с этой наклонностью, проявился в ее жизни очень рано.
Фактически он предшествовал развитию двух других наклонностей. В этот период анализа в ее
уме всплывали ранние воспоминания о своем сопротивлении, неповиновении, воинственных
требованиях, всевозможных проказах. Как мы уже знаем, она проиграла эту битву за место под
солнцем, ибо условия, в которых она оказалась, были слишком неблагоприятны. Когда ей было
одиннадцать лет, после ряда неприятных событий, этот дух борьбы вновь проявился у нее в
форме болезненного честолюбия. Теперь, однако, он был исполнен вытесненной
враждебностью: он впитал в себя все накопившиеся желания мести за несправедливое
обращение с ней, которое она постоянно испытывала, и за растоптанное чувство собственного
достоинства. Отныне в ее честолюбии присутствовали оба упомянутых элемента: будучи на
вершине, она восстановит поколебленную уверенность в себе и, нанося поражение другим,
отомстит за свои обиды. Это школьное честолюбие со всеми его навязчивыми и
разрушительными элементами было тем не менее реалистичным в сравнении с боге поздними
наслоениями, ибо требовало усилий для достижения превосходства над другими за счет
реальных успехов. В старших классах школы ей удавалось быть первой. Однако в колледже, где
ей пришлось столкнуться с большей конкуренцией, она вдруг лишилась всякого честолюбия,
вместо того чтобы приложить усилия, которые, казалось бы, требовались в подобной ситуации,
если она хотела по-прежнему оставаться первой. Она не могла найти в себе достаточной
смелости для совершения этих усилий, и это было связано с тремя основными причинами.
Первая заключалась в том, что из-за своей навязчивой скромности ей приходилось бороться с
постоянными сомнениями в способностях своего ума. Другая заключалась в действительном
