 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
национальностях. Кроме того, славянские и угро-финские народы России
восприняли многое из культуры Византии, тюркские — из культуры
Арабского халифата, буряты — из культуры Тибета и Монголии. Имело
место, конечно, и другое сильное влияние извне, и взаимопроникновение
культур. Кроме того, с XVII и особенно с XVIII века на Россию оказала
сильное влияние западноевропейская культура (прежде всего, германская,
затем французская). Под этим влиянием, как и в других странах мира,
сформировалась так называемая «высокая», или государственная, культура
России. Она существенно отличалась от «низкой» («народной»,
«фольклорной») даже у русских, украинцев, белорусов, не говоря уже о
других народах, хотя, безусловно, имела сильные народные корни.
Это относилось и к физической, и к бытовой, и к художественной
культуре, и ко всем без исключения основным типам учреждений культуры.
Так, существенно различались культурные стереотипы питания,
одежды, интерьеры жилища у высших классов общества и у
«простонародья». Литература и фольклор. Театр и народные увеселения.
«Высокая» и «фольклорная» музыка. Живопись и народное прикладное
искусство. Городская (включая особняки помещиков) и крестьянская
архитектура.
Книги существовали, в основном, только для «высокой» культуры. В
избе, хате, сакле для них просто не было места. На десятки миллионов
российских семей даже к 1917 г. существовало всего несколько десятков
тысяч, обладавших домашней библиотекой на тысячи книг, несколько сот
тысяч — на сотни книг, несколько миллионов — на десятки книг, в
остальных (да и то не всегда) могло случайно оказаться несколько книг или
даже всего одна. В расчете на такую структуру аудитории строилась
политика книгоиздательства: тираж в несколько тысяч экземпляров для
«элитного» читателя, в несколько десятков тысяч — для «широкого», в
сотню-другую тысяч — для самого «массового». Эта политика в полной
мере сохранялась до качественного видоизменения издательского дела в
1991 г., хотя с 60-х гг. сделалась явным анахронизмом.
Журналы тоже, за редкими исключениями, издавались в расчете на
несколько тысяч подписчиков. С ними обращались как с книгами:
переплетали, ставили в шкаф, перечитывали годами. И их тоже постигла
судьба книг — только еще более трагичная.
Газеты тоже издавались в расчете на «избранную» публику. По
инерции они и до сих пор, как правило, появляются в виде обширной
«простыни», которую можно развернуть за утренним кофе и час-другой
неторопливо читать. Отчасти именно поэтому судьбе их в круто
изменившихся условиях трудно позавидовать.
Радио по-настоящему стало в России средством массовой информации
только в 30-х годах, телевидение — в 50-х, кинематограф был до 20-х гг.
скорее развлекательным аттракционом. Зато театр представлял собой сугубо
элитарное учреждение культуры, резко отличное от современного. В него
съезжались завсегдатаи, составлявшие костяк зрительного зала, хорошо
знавшие актеров и большей частью знакомые друг с другом. Съезжались к
шести вечера, чтобы разъехаться за полночь и успеть посмотреть за это
время пять актов театрального действа с четырьмя антрактами, в которых
можно было не спеша побеседовать в театральном буфете, да еще добавить
